Отправлено: 11.10.08 02:12. Заголовок: Последний кризис мирового капитализма?
Последний кризис мирового капитализма?
В хорошие времена не верит больше никто. Развивающийся экономический кризис все чаще сравнивают с Великой депрессией. И для этого есть все основания. Более того, нынешний кризис вполне способен превзойти события 1929-1933 годов так потрясшие капиталистический мир.
За всемирным биржевым крахом уже началась мощная волна банкротств, закрытия производств и увольнений. И этот вал теперь будет только нарастать.
В чем причина кризиса и как его преодолеть? Из буржуазных газет, телеканалов, журналов (даже самых умных) ответ на это вопрос получить невозможно. Самое большое вам объяснят, что виноваты США, проводившие много лет безумную экономическую политику. Будто экономическая политика при капитализме может быть не безумной, будто она способна обходиться без спекуляций, махинаций, рисковых авантюр, анархии, погони за прибылью любой ценой. Все эти вещи не какие-то побочные явления, а сама суть капиталистического способа производства. Поэтому собственно нынешний кризис был совершенно неизбежен.
На самом деле, США даже значительно отсрочили наступление всеобщего экономического краха. Уже много лет мировой экономический рост происходил главным образом за счет увеличения американского долга, как государственного так и частного. Да Америка живет в долг, но за счет этого работали фабрики в Юго-Восточной Азии, за счет этого держались цены на сырье, отчего пухла российская экономика. Понятно, что рост в долг не может быть вечным. И конец ему теперь пришел. Но, если бы не эта американская политика, то кризис настал бы уже давно.
Подлинная причина кризиса заключается в стихийности и анархии капиталистического производства, в капиталистических общественных отношениях, которые не подконтрольны людям и выступают по отношению к ним, как чуждая внешняя сила. Механизмы, приводящие к кризисам хорошо известны со времен Маркса. Капиталисты с одной стороны пытаются максимально расширить рынки, произвести и реализовать как можно больше товаров (стоимостей), а с другой - сами подрывают возможности расширения рынка максимально ограничивая заработную плату народных масс. Но ведь именно народные массы являются главным конечным потребителем, на котором держится экономический рост. В результате емкость рынка отстает от производства. Отсюда возникает так называемое капиталистическое перепроизводство, когда товар больше не может расходиться. Рынки затовариваются, начинается обвал цен, за которым рушится вся спекулятивная финансовая пирамида. Т.е. источник кризиса не на бирже, а в реальном производстве и потреблении. Когда с этим производством все нормально, когда оно хорошо развивается и приносит прибыль, то цены акций быстро растут. Этот рост многократно усиливается спекуляциями. Под этот рост берутся все новые и новые кредиты. Но когда производство тормозит, в следствии затоваривания рынков, то "вдруг" оказывается, что акции больше не только не могут расти в цене, но и что они чудовищно переоценены в хорошие времена. На бирже начинается резкое падение, которое обществом воспринимается как начало и причина кризиса. Во всем винят спекулянтов "перегревших рынок". Хотя дело не в них. То, что сегодня называют финансовым кризисом на самом деле является общим системным кризисом капиталистических общественных отношений.
Нынешний кризис, как известно начался с американской ипотеки. И это очевидно тоже кризис перепроизводства. В погоне за прибылью рынок ипотеки расширился на столько, что народные массы, которые являются конечным и главным потребителем, больше не смогли оплачивать ипотеку. Но их долги ипотечным компаниям были уже многократно учтены, превращены в ценные бумаги и перепроданы. Поэтому, когда миллионы людей вдруг оказались не способны вовремя платить, залихорадило по всей цепочке, вплоть до крупнейших банков. Таким образом, толчком к кризису послужило перепроизводство на рынке жилья. При этом нельзя забывать, что капиталистическое перепроизводство вовсе не означает, что у каждого человека имеется хорошая крыша над головой, а лишь то, что расширение производства уперлось в отсутствие платежеспособного спроса, в то что люди не могут купить такое количество в данном случае домов.
Надо также сказать, что при нынешнем уровне развития производительных сил капиталистическое перепроизводство является почти хроническим в большинстве отраслей.
Говоря словами Маркса, кризис является восстанием производительных сил против сдерживающих их развитие производственных отношений. Кризис показывает, что созданные производительные силы требуют уже общественно-планового, а не рыночного управления, а для этого в свою очередь необходима государственная (а дальше и общенародная) собственность на средства производства. Характерно, что в период острого кризиса даже буржуазные правительства вынуждены прибегать к серьезному государственному вмешательству, проводить национализации, как единственное средство спасения.
В 1929-1933 годах плановая советская экономика и не заметила Великой депрессии, в то время, как промышленное производство в США упало более чем на 50%, а доля безработицы превысила 25%. Похожая ситуация была и в других ведущих капиталистических странах.
В плановой экономике неизбежные при капитализме циклические кризисы перепроизводства просто невозможны, так как между производителем и потребителем не стоит рынок. Весь произведенный продукт при социализме изначально принадлежит обществу и оно может полностью его потребить. Место невидимой и слепой руки рынка, в социалистической экономике господствует разумная воля общества, выраженная через его планирующие органы. Переход к социалистической экономике сегодня не красивая мечта, а настоятельное требование времени, об этом людям еще раз напоминает разразившийся кризис. Социализм - это объективная необходимость, и эта необходимость обязательно проложит себе путь в сознание людей.
Несмотря на социальные бедствия кризис все-таки не самое плохое время. Ведь происходит неизбежное и необходимое. Буржуазный мир рушится под весом порожденных им самим противоречий, разрешены которые могут быть только на пути социализма. Не случайно 13 ноября 1857 года в разгар кризиса в Англии, в момент когда лопались банки, закрывались фабрики и тысячи рабочих выбрасывались на улицы Маркс в письме к Энгельсу пишет: "Хотя сам я испытываю финансовую нужду, однако с 1849 г. я не чувствовал себя так уютно, как при этом крахе". Энгельс отвечал ему, что "при этом всеобщем крахе" он чувствует себя "необычайно бодро". По его мнению, кризис должен "подогреть массы населения. Тогда пролетариат нанесет удар лучше, с большим знанием дела и более согласовано". Предсказанию Энгельса самое время сбыться. Нынешний кризис капитализма может и должен стать последним.
Отправлено: 15.10.08 23:18. Заголовок: Кто ответит за база..
Кто ответит за базар?
Автор: Борис Кагарлицкий
В годы экономического подъема правительство объясняло нам, что заработанные страной деньги тратить не надо, а надо откладывать на черный день. Логика вполне естественная для деревенской домохозяйки, но несколько сомнительная для многомудрых министров, которые должны понимать разницу между мировым хозяйством и сельским огородом. На волне финансового краха наша домохозяйка тоже рискует потерять свои сбережения, но она, по крайней мере, сама же и пострадает от собственной скупости.
Черный день наступил. Деньги будут потрачены. Лучше от этого не станет.
Средства, которые могли быть использованы для поддержки социальной сферы, модернизации экономики и развития современной инфраструктуры, будут брошены на оплату долгов российских корпораций. Тот факт, что эти корпорации, обладая многомиллиардными, грандиозными даже по мировым критериям капиталами, сумели наделать долгов, с которыми сейчас не могут расплатиться, не вызывает почему-то ни изумления, ни порицания. У них наступил черный день. Им надо помочь.
Почему-то помогаем мы и им - а не они нам. Бедные должны потуже затянуть пояса, чтобы облегчить жизнь богатым.
Заводы и фабрики, дороги и школы уже не будут построены. Зато нас защитили от инфляции, «стерилизовав экономику», не допустив появления в ней «излишней» денежной массы. Этот грандиозный успех Министерства финансов в борьбе с инфляцией мы сможем оценить в будущем году, когда падение покупательной способности рубля будет стабильно измеряться двузначными числами. Повышение зарплат и пенсий надо было сдерживать из-за угрозы инфляции. Но сейчас, когда надо спасать корпорации, предоставляя им многомиллиардные кредиты, об инфляционных последствиях этого решения никто почему-то не думает.
У них черный день! Их надо спасать!
Для успокоения публики сообщается, что кредиты приходят под залог корпоративных активов. Если компании не расплатятся, некоторая часть их имущества будет национализирована. Какое великолепное утешение, особенно если учесть, что это же имущество раньше было тем же государством передано им за копейки или вообще бесплатно. Иными словами, правительство сперва отдает собственность за так, а потом выкупает втридорога, да еще и снимает груз долгов с плеч владельцев корпораций.
Скорее всего, впрочем, спасти никого не удастся. Денег не хватит. Банкротства и дефолты неизбежны. Только они произойдут уже после того, как будет потрачен последний доллар из бывшего Стабилизационного фонда.
У этой замечательной политики есть конкретные авторы. И они заслужили наше внимание.
Разумеется, дело не в некомпетентности. Министр финансов Алексей Кудрин, проводя меры по «стерилизации экономики» или по выкупу корпоративных долгов, руководствовался не общими представлениями о народном благе, а желанием угодить отечественной буржуазии. Но за излишнее рвение на почве буржуазного классового интереса тоже надо платить.
В общем, назрело требование «Кудрина - в отставку!»
Какая разница? - возмутятся хранители марксистской ортодоксии. Вместо одного буржуазного министра нам поставят другого. Да, безусловно, так. Но дело не только в том, что, зная о судьбе собственного предшественника, новый министр будет несколько более осторожен в проведении своего антисоциального курса, но и в том, что для массового сознания зло всегда персонифицировано.
Когда большевики призывали «Долой министров-капиталистов!» они прекрасно понимали, что свержение нескольких зарвавшихся чиновников не будет означать конца капитализма. Но они также понимали, что невозможно бороться с капиталистической системой, не вступая в конфликт с ее конкретными защитниками и представителями.
Призыв «Кудрина - в отставку!» позволяет разъяснить суть нашей критики власти и суть наших претензий к системе. Свержение конкретного министра - не просто вопрос справедливости, но и вопрос общественного самоуважения. Добившись этого, люди начинают требовать большего. Все революции начинались требованием наказания виновников старой провалившейся политики. Естественным следствием этого является смена самой политики.
А вопрос об отставке Кудрина назрел.
Кто-то должен будет ответить за изъятие денег из экономики страны, за то, что эти деньги, вложенные в казначейские облигации США, пошли на финансирование войны в Ираке, за то, что российское общество должно было отказаться от ремонта школ и дорог ради игры с ценными бумагами американских ипотечных агентств. В этом смысле Кудрин виновен в гибели оренбургских школьниц куда больше, нежели повесившаяся учительница, которая все равно не могла ничего сделать с разрушающимся зданием.
Отправлено: 28.10.08 03:01. Заголовок: Василий Колташов: &#..
Василий Колташов: "Кризис идет в наступление" В России нет больше людей, которых не беспокоили бы проблемы в экономике. Прямо или косвенно, кризис успел затронуть всех. Чтобы получить ответы на непростые вопросы времени, мы обратились к Василию Колташову, возглавляющему Центр экономических исследований Института глобализации и социальных движений (ИГСО).
Поговорим вначале о нефти. Эта тема, наверное - сейчас самая острая для нашей экономики. И спрошу сразу: с каким кризисом мы имеем дело?
Изменение стоимости нефти на мировом рынке имеет большое значение. Но для россиян вопрос об абстрактной нефти заслонен конкретными проблемами. Кризис идет в наступление: нельзя больше верить официальным заявлениям, что Россия только выиграет от него или что глобальные потрясения нас не затронут. Зимой аналитики дружно сходились в том, что кризис исключительно биржевой (ипотечный - в США). Потом все хором сказали: он прошел. Затем появилась новая формулировка - «финансовый кризис». Прошло время, и вслед за беспрерывными биржевыми обвалами проявились трудности в реальном секторе. Конечно, мы имеем дело не с финансовым кризисом. Кризис явно глобальный - и общехозяйственный, экономический кризис.
Последнее время в прессе появилось немало утверждений о том, что разворачивающийся кризис не циклический, а системный. Насколько верны такие утверждения?
В таком виде - неверны. Но неверны и распространенные среди левых представления о кризисе как о циклическом кризисе перепроизводства. Настоящий кризис носит системный характер, он также является циклическим, но это не простой кризис перепроизводства.
Об этом никто, кроме нас, сейчас не говорит. Но капиталы стали концентрироваться на бирже не случайно. И не случайно банки начали инвестировать средства не в реальный сектор, а в бумаги. Дело в том, что возможности роста реального сектора на каждой технологической стадии его развития ограничены возможностями сбыта. Для капиталиста нет принципиальной разницы, инвестировать в ценные бумаги или заводы, когда все может приносить прибыль. Имеются капиталы, но нет возможности выгодного их приложения. Проекты, обещающие максимум прибыли, на деле становятся пузырями. Такая ситуация называется «кризис перенакопления капиталов», а выражается он в переинвестировании. В итоге пузырь индустрии или бумаг лопается, как это и произошло в 2007-2008 годах. Последствием становится колоссальное экономическое падение.
Из истории известны такие кризисы в 1811 году во Франции, в 1815 году (отчасти 1818-1819) в Англии. 1846-1849 годы также связаны с подобными событиями. В огромной степени перенакопление и переинвестирование продемонстрировали кризисы 1873-1878, 1899-1904, 1929-1933 годов. А затем - кризисы 1948-1949 и 1969-1982 годов (целая полоса кризисов). Каждый раз под давлением подобного кризиса изменялась модель мирового капитализма. Находили приложение технические новшества.
Кризисы перенакопления были особенно тяжелыми и продолжительными. В ходе них происходило колоссальное уничтожение накопленных богатств. Они выражали смену «длинных волн», открытых Кондратьевым. Менялись повышательные и понижательные периоды (продолжительность каждого - 16-30 лет), то есть периоды экстенсивного освоения ресурсов и завоевания новых рынков сменялись стадиями интенсивного освоения ресурсов мирового хозяйства на базе новых индустриальных технологий.
В одном из докладов ИГСО говорилось, что мировые цены на нефть упадут. В это мало кто верил, пока прогнозы не начали осуществляться. Почти со 150 долларов за баррель нефть уже скатилась до 65 долларов. Что будет c углеводородами дальше?
Прогнозы, о которых вы говорите, были сделаны нами в докладе «Кризис глобальной экономики и Россия». Относительно нефти я дал уточненный прогноз, когда она стоила 95 долларов за баррель, что цены к началу 2009 года цена опустится до 40-50 долларов. Это вызвало немалый интерес в прессе, но правительственные аналитики с присущим им профессионализмом заявили: нефть останется в пределах 90 долларов.
Сейчас пройден 70-80-долларовый порог комфортности для сырьевых корпораций. Государство уже готовится выделить 9 млрд долларов в качестве первой помощи «Газпрому», «Роснефти», ЛУКОЙЛу и ТНК-ВР. Себестоимость барреля российской нефти колеблется в районе 35 долларов, но компании имеют колоссальные долги. Платить по ним в условиях уже существующих цен отечественным монополиям затруднительно. Падение нефти продолжится. Вероятно, оно не остановится и на 40 долларах. На пике кризиса, под давлением полномасштабного падения производства нефть может подешеветь до 20 долларов за баррель. Поправки на девальвацию доллара допускаются.
Задолженность российских монополий действительно очень велика. Долги только одной «Роснефти» превышают 100 миллиардов. Это бремя ляжет на плечи государства?
Уже ложится. Чем дальше, тем больше казенных средств будет расходоваться на поддержание «главных налогоплательщиков страны». 9 млрд долларов - только начало. Власть уже потратила на «борьбу с кризисом», то есть на вливания в корпорации и банки под тем или иным видом, не менее 50 млрд долларов. И это еще лишь в первые месяцы кризиса! На поддержку населения не израсходовано ни рубля.
Какие компании первыми ощутили на себе влияние глобального кризиса? С чем они столкнулись? Как изменилась их работа?
Первыми с трудностями столкнулись банки. Раньше они поддерживались иностранными кредитами, но сегодня поток дешевых денег прекратился. Сразу выяснилось, что своих средств банкам не хватает - в оборот пошел термин «дефицит ликвидности». Избыток свободных средств на мировом рынке сменился дефицитом, ударившим по крупному капиталу.
Несмотря на высокие в тот момент цены на нефть, «Роснефть» однажды уже обращалась к государству за финансовой поддержкой. Однако до июля сырьевые монополии в целом сохраняли оптимистический настрой. Следа от него не осталось. В производственных сферах мировые проблемы долго не были ощутимы. Сбыт товаров тоже сохранялся до лета на нормальном уровне, хотя уже в конце 2007 года торговые сети начали испытывать трудности. Однако снижение реальных доходов населения не останавливалось. К сентябрю торговля столкнулась с затруднениями. Спрос на многие товары за лето просел на 10-20 %. Осенью дела пошли еще хуже.
На протяжении 2006-2007 годов российский бизнес был охвачен экспансионистскими настроениями. По всем направлениям намечались расширения, под это брались дешевые кредиты за границей и дорогие - в России. Как только мировая экономика продемонстрировала серьезность недомогания, выяснилось: по кредитам нужно платить, а проводимое расширение дел не окупится с той же быстротой, как это было в 2002-2007 годах. К этому ни корпорации, ни компании других уровней оказались совершенно не подготовлены.
Первые два месяца глобального кризиса в России царили крайне самоуверенные настроения. Сейчас их постепенно сменяет растерянность, даже паника. Принципиальной перемены в стратегиях не видно, если не считать увольнений и свертывания утрачивающих рентабельность проектов. Все по-старому, только с новыми проблемами, не просто финансовыми. Государство взваливает на себя все новые и новые траты: оно даже обещает выкупить у застройщиков застрявшее на рынке жилье, но ничего не сделано, чтобы помочь трудящимся: остановить сокращения персонала, дать пособия, застраховать завтрашний день миллионов людей.
В стране разворачиваются увольнения. Поможет ли компаниям избавление от «лишнего персонала»?
Люди потеряют работу или лишатся части зарплаты, возможно, даже наполовину. От этого внутренний рынок России сожмется еще больше. Продажи еще упадут, и у компаний появятся новые трудности. Это замкнутый круг.
Можно ли сказать, что руководители российских компаний систематически отслеживают и оценивают макроэкономическую ситуацию? Разрабатывали ли они сценарии на случай кризиса? Почему долгосрочное планирование с учетом макроэкономических прогнозов не популярно?
Безусловно, внутрикорпоративные и правительственные лаборатории отслеживают цифры, анализируют их. Но применяемый инструментарий не позволяет понять, с явлением какого рода столкнулись сегодня экономики во всем мире. Ни на каком уровне не существует ясного представления о ситуации в мироэкономике, чем она обернется завтра для российского бизнеса. К примеру, инфляция. Она является глобальной, охватывающей все валюты, бизнес все острее ощущает дефицит платежных средств. Ничего с этим сделать не получается. По всем направлениям сегодня видны провалы как частной, так и правительственной аналитики. Она показала полную несостоятельность. Результат: отчаянье деловых кругов, показная уверенность политических верхов с неубедительным повторением «мы все знали и были готовы».
Эффективных антикризисных сценариев у власти нет. Государство имеет лишь старые схемы финансового регулирования, но они и в США экономику не спасли, и в России тоже себя пока никак не зарекомендовали. Деньги расходуются, а результаты нулевые. Кризис стремительно развивается.
Проблема глобальной хозяйственной дестабилизации не решается на уровне отдельных фирм. Победителями по итогам кризиса окажутся не те компании, что к нему готовы (их попросту нет), а те которым гарантирована помощь государства в любой ситуации. Менеджмент российских компаний действовал эмпирически, опирался на кратковременные сценарии, стремился по максимуму извлечь выгоду из экономического подъема, но к кризису готов не был. Сегодня он точно так же эмпирически производит увольнения по многим отраслям. Никуда это российские компании не приведет, от язв кризиса они не избавятся.
Неужели никто не пытался заглянуть чуть дальше предстоящего сезона?
Планирование на длительную перспективу у отечественных компаний имелось. Государство также обнародовало проекты экономического развития. Тоже очень оптимистические. Однако с теми трудностям, которые подготовлялись в мировом масштабе, это никак не вязалось. Ожидания кризиса были (без ясных сроков), но все думали, что это будет кризис образца 2001 года, то есть очень мягкий, а главное - короткий. Из таких повсеместно распространенных ожиданий, видно, что деловые элиты, эксперты и власть серьезных затруднений не ждали. По большому счету это значит, что экономисты неолиберальной школы, какие бы менеджерские посты они ни занимали, продемонстрировали всему миру, что абсолютно не понимают процессы реальной экономики.
Предвидеть кризис было можно? Какие внешние факторы и характеристики работы компании считаются ключевыми индикаторами кризиса?
О приближении мирового кризиса говорил целый ряд фактов. Производство росло в «новых промышленных странах», а главные рынки сохраняли объем потребления в основном за счет кредитования населения. В связи с постепенным выносом из «старых индустриальных стран» (США, ЕС, Японии) большого числа промышленных предприятий происходило неуклонное снижение реальной заработной платы, усиливалась тенденция к неполной и нестабильной занятости. Поддержание спроса стимулировалось за счет кредитов, дешевых благодаря перенакоплению капитала. Уже экономический кризис 2001 года показал, что дальнейшее развитие этого противоречия приведет к большим проблемам.
В 2007 году кредитное поддержание потребления обернулось «народным дефолтом» в США. Миллионы семей оказались не способны платить по ипотечным кредитам. Банки понесли колоссальные убытки. Как только это из предположения сделалось фактом, биржа среагировала падением. Механизмы поддержания потребительского рынка за счет кредитов рухнули. Для США начался большой кризис, остальной мир ощутил в тот момент в основном лишь финансовые трудности. Все это нами прогнозировалось, но поверить в возможность такого сценария мало кто оказывался морально готов.
Главные сигналы распространения кризиса сегодня - это даже не биржевые падения, а состояние потребительских рынков. Ситуация выглядит безрадостно по всему миру: инфляция понижает покупательную способность людей, заражая кризисом внутренне рынки. В России девальвация рубля и доллара уже нанесла мощный удар по «среднему классу». Проценты по кредитам у нас велики, и людям все трудней регулярно вносить деньги. Отсюда и кризис ликвидности отечественных банков. Обострение этого противоречия скажется на всей экономике, на каждой сфере: от услуг до производства. То есть прямо ударит по компаниям, работающим на внутреннем рынке.
Другой индикатор - цена на нефть. Даже если она еще некоторое время удержится в пределах 60 долларов за баррель, то все равно упадет вслед за понижением производства. Это незамедлительно еще больнее отразится на сырьевых корпорациях, у которых очень много долгов. Объем мировой торговли снижается, падают заказы. В Китае и других странах промышленной периферии останавливаются фабрики, разворачиваются массовые увольнения. Склады ломятся от непроданной продукции. Процесс уже затронул российскую металлургию, угольную отрасль. Цены на сырье падают. Кризис повсеместно переходит в фазу поражения индустрии. Но несмотря на весь масштаб происходящего, это лишь начало падения.
И все-таки о предвидении. Как проще всего можно было определить приближение мировой дестабилизации?
Самый легкий вариант прогнозирования текущего кризиса состоял в анализе общемирового биржевого роста. Как правило, крупный рост фондовых рынков отражает сокращение для капиталов возможностей вложить средства в реальный сектор. В 2006-2007 годах фондовые рынки активно шли вверх, особенно это было заметно в странах-лидерах: Китае, России, Бразилии и Индии. Из наблюдения за биржевым ростом уже в начале 2007 года можно было заключить: кризис не за горами.
А можете ли вы привести примеры российских или иностранных компаний, которые смогли предвидеть кризис и извлечь из него пользу? Подобное вообще возможно?
О выигравших в результате кризиса пока рано говорить. Считалось, что российские сырьевые корпорации выигрывают от дестабилизации мирового хозяйства. Оказалось, это неверно. Теперь российские монополии - в числе проигравших, хотя еще вчера их менеджмент грезил нездоровым оптимизмом. Но это не означает, что крупный капитал от кризиса проиграет. Наоборот, уровень монополизма в мире возрастет за счет поглощений. Однако поглощать будут фирмы, которые финансово поддержит государство. Роль государства в экономике стихийно возрастает. Без его помощи корпорациям почти немыслимо сохранять прежние позиции или захватывать новые рынки, поглощая вчерашних конкурентов.
Безусловно, в сфере биржевых спекуляций выигравшие уже существуют, дестабилизация фондовых рынков открывает для ряда игроков огромные перспективы. Но здесь еще будет многое меняться. Те, кто, предвидя цепочку первых обвалов, выиграл, сбросив акции на пике, могут прогореть на других спекуляциях. Ясно одно: биржи будут неустойчивы, на этом можно играть. Однако в этой игре победители легко могут стать проигравшими.
Каков был ваш прогноз относительно финансовой ситуации в российской экономике летом? Кажется, тогда был опубликован доклад ИГСО «Кризис глобальной экономики и Россия»?
Все верно. Мы предполагали, что российские компании вскоре столкнутся с серьезной проблемой дефицита платежных средств. Платить по кредитам будет нечем даже самым крупным корпорациям, потребуется еще и еще помощь государства. Но оно протянет руку лишь тем, кто ближе, а большинство фирм сможет рассчитывать лишь на себя. Сделанные капиталовложения не окупятся с предполагаемой скоростью.
Этот сценарий реализуется. Нельзя сказать, что тенденция вскоре сойдет на нет. Как раз наоборот, она лишь набирает силу. Деньги, пущенные в оборот, не приносят запланированной отдачи. Компаниям требуются все больше новых средств для покрытия сбоев. Сбыт товаров на внутреннем рынке продолжает замедляться. Население стихийно делает запасы, скупает продовольствие, золото и бриллианты. Но огромный перечень прежде активно находивших покупателей продуктов застревает на полках и складах.
Инфляция по-прежнему играет основную роль в сужении внутреннего рынка России. Правительство клянется, что девальвации рубля не будет, но именно оно активно девальвировало рубль последние годы. В 2007 году рублевая масса за счет эмиссии возросла в стране на 50 % (неофициально - 60 %). Несмотря на кризис и инфляционные скачки, власти не останавливали печатный станок и в 2008 году. Рублевую массу в текущем году нарастили еще на 35 %. На предстоящий год намечено еще 33-процентное увеличение рублевой массы. Разве это не девальвация?
Официальные лица не раз намекали, что зарплаты в России растут слишком быстро. Теперь распространяется мнение, что снижение издержек на рабочую силу поможет поднять конкурентоспособность экономики. Что все это означает?
Повышение зарплат квалифицированных рабочих в России выражало повышения спроса на них. Подобным образом ситуация складывалась практически во всех «новых экономиках» в течение нескольких лет, предшествовавших кризису. Отечественное правительство боролось с этим «злом», как могло. Прежде всего, в ход шло самое коварное средство: обесценивание поднимающихся зарплат с помощью эмиссии. В этом состояла часть неолиберальной доктрины экономического стимулирования компаний.
Теперь власть может с гордостью сказать: рубль достаточно обесценен, а зарплаты снижаются сами, по причине кризиса. Будь монетарная политика иной, внутренний рынок России не валился бы сейчас под ударами мирового кризиса, а мог бы противостоять ему при государственной поддержке. Люди не теряли бы массово работу, а предприятия - заказы. Однако все наоборот - и это не продукт бюрократических ошибок, а следствие классовой монетарной политики. Поэтому сегодня от банков финансовые затруднения расползаются по всем отраслям экономики.
В июне мы предупредили: как только выяснится, что потребление внутри страны существенно упало, удар кризиса почувствуют на себе все компании. Выигрыши от обесценившихся зарплат станут эпидемией. Уже несколько месяцев власть под тем или иным видом раздает бизнесу субсидии и обещает покупать некоторые товары, для приобретения которых у населения нет средств. Принципы рыночной экономики выворачиваются наизнанку. Кризис не без помощи государства убивает потребителей, а государство пытается заменить их собой.
Даже если правительство перейдет от рассуждений об этом «спасительном методе» к его расширяющемуся применению, ситуация в экономике не улучшится. Деньги государства не бесконечны, а рынок без нормальных покупателей существовать не может. Это означает: их нужно не убивать, жалуясь на «слишком большие зарплаты», а поддерживать.
На днях в ходе заседания Торгово-промышленной палаты экс-премьер Примаков указал: спасение от кризиса - во вложении капиталов в реальный сектор. Так ли?
До странной гениальности легкое решение. Однако все не настолько просто. Можно построить заводы, произвести товары, но кто сможет их приобрести? Пока антикризисные меры не окажутся направленными на людей, они не будут иметь устойчивых результатов. Кризис продолжит углубляться. Решение Примакова явно носит половинчатый характер, но даже в таком виде оно пока неприемлемо для власти. Слишком радикальная это полумера.
Что происходит с валютами? Сейчас россияне скупают доллар и евро. Насколько подобные шаги помогут сохранить скромные накопления?
Ситуация в экономике, как мы видим, становится только драматичней. Но исходя из монетаристской концепции, невозможно даже понять, что происходит. Пока евро не так сильно теряет покупательную способность, как доллар, но все валюты будут обесцениваться значительно, и долго держать в них сбережения рискованно. Доллар в тяжелом положении - объем мировой торговли снижается, в США падает спрос, а значит, товарооборот. Товарная обеспеченность доллара сокращается. Лучше держаться от него подальше.
Колебания валют друг к другу мало что значат, важно колебание товаров, приобретаемых на эти валюты. Мы видели, как последние годы «укреплялся рубль» и росли цены. То есть покупательная способность рубля неуклонно снижалась. Сберегать в такой валюте ничего, разумеется, нельзя. Доллар и евро лучше совсем немногим: процент государственной эмиссии ниже. Но он все равно довольно большой. Особенно в Соединенных Штатах.
Из всех способов сохранить сбережения в условиях кризиса наиболее надежный - покупка физического золота. Каким бы дорогим оно ни казалось сейчас, на пике кризиса оно будет стоить еще больше. Однако как только мировое хозяйство начнет выходить из кризиса, золото упадет. Произойдет это, видимо, совсем не скоро.
Давайте немного отойдем от макроэкономических вопросов и обратимся к прессе. С чем связан кризис российской медиаотрасли, о котором все больше говорят в самих наших изданиях?
Кризис медиа - производная от общего экономического кризиса. Проблемы в области СМИ связаны с двумя одновременными факторами: кризисным ослаблением хозяйственных институтов (не только финансовых) и снижением доходов рядовых потребителей, то есть сужением внутреннего рынка. В результате гарантировано снижение рекламного и прямого финансирования изданий, а также спроса на них, с концентрацией внимания на направлениях наибольшего интереса. То есть не на развлечениях, моде и отдыхе, а на проблемах, с которым столкнулось общество и каждый человек в отдельности.
Серьезные перемены и, в общем, логичные в условиях крупной экономической дестабилизации. А в какой области кризис проявляется сильнее?
Прежде всего, удар приходится по наиболее рекламным изданиям. Страдают рекламные газеты, глянцевые журналы. Очевидно, политика экономии в компаниях приведет к закрытию значительной части корпоративных газет и журналов. Снижается спрос на неспециализированные газеты и журналы, небольшие региональные СМИ, «желтую прессу». Телевидение и, особенно, радио кризис еще затронет всерьез. Закроются многие развлекательные станции, держащиеся исключительно на рекламе. Сетевым изданиям также будет нелегко. Высок риск исчезновения большого числа небольших интернет-СМИ. Интерес к новостным и аналитическим изданиям будет увеличиваться. Наиболее влиятельные бумажные издания пострадают, вероятно, меньше всего, хотя сокращение рекламы коснется всех. Конкуренция на рынке сделается острее.
Можно ли сегодня констатировать сокращение рекламы финансовых компаний из-за сложившейся ситуации на рынке и в связи с этим отток рекламных денег?
По ряду направлений (например, недвижимость), наоборот, продолжается наращивание рекламы. Но заказчики оплачивают ее уже из последних сил. Рынок недвижимости - на пороге обвала. Цены держатся, но покупателей все меньше и меньше. В целом, рекламные структуры отрабатывают пока старые заказы. В 2009 году клиентов окажется значительно меньше. Рекламную отрасль ждут многочисленные банкротства. Финансовые затруднения уже вынуждают компании отказываться от больших расходов на рекламу. Поскольку кризис развивается, то можно ожидать урезания и без того уже сильно урезанных рекламных бюджетов на 2009 год.
Каков путь выхода из медиакризиса? Он вообще существует отдельно?
Путь только один: оживление экономики. Медиаотрасль не может в одиночку избавиться от проблем. Но пока кризис еще только делает первые шаги, а сколько-нибудь результативной антикризисной политики нет. Впереди еще все самое трудное.
Через два годы мы, вероятно, не узнаем отечественную прессу. Характерно, что экономическая пресса сегодня сделалась самой политической. Зачистка политического информационного пространства Кремлем оказалась бессмысленной. Сейчас каждая экономическая новость страшнее любой оппозиционной фразы о «кровавом режиме». Все чувствуют, к каким бедствиям идет страна. Федеральное телевидение может причесывать свои передачи сколько угодно, от этого уже ничего не меняется. Не меняется потому, что меняются люди. Всемогущий политический пиар уходит в прошлое. К жизни возвращается титан общественного мнения, побороть который не в силах никакой медийный профессионализм.
Кризис подтолкнет миллионы к изменению отношения к прессе. Ее просто начнут игнорировать, если она не будет отвечать насущным и острым интересам людей.
Когда-то, в канун Великой французской революции появление странного субъекта «общественное мнение» принесло немало хлопот правительству. Мы, очевидно - в самом начале. Вернемся к подробностям кризиса. Какие страны Европы и Азии, вне СНГ, в наибольшей степени пострадали от кризиса, а по каким кризис ударит в ближайшее время?
Пока кризис наиболее разрушительным образом дал себя почувствовать в мировых финансовых центрах (старых и новых): США, Великобритании, Западной Европе, Бразилии, Китае, Японии и других азиатских государствах. Под ударом остаются банки и фондовые рынки. Однако «промышленная периферия» мира с лета также столкнулась с серьезными проблемами. Падение спроса на промышленные и сельскохозяйственные товары повсеместно влечет за собой спад производства. Снижается объем мировой торговли, а внутренние рынки «новых экономик» слабы. Их еще более подрывает инфляция и растущая безработица.
Какие страны наиболее устойчивы к кризису? Россия к ним может быть по каким-то параметрам отнесена?
Принципиальным условием устойчивости к кризису является способность самостоятельно покрывать большую часть внутреннего спроса, при его масштабности. Таких стран в мире нет. В разной степени, но все государства очень уязвимы и совершенно не подготовлены к кризису. Россия с ее внушительным внутренним рынком накануне кризиса могла лучше подготовиться к потрясениям. Однако для этого должна была существовать заинтересованная сторона. Сырьевые монополии совершенно не интересовались подобным. Поэтому правительство старательно зачищало экономику от нефтедолларов, никто не стремился расширить внутренний рынок. Доходы россиян старались подорвать, а не укрепить. Были возможности поднять в 2-3 раза пенсии, доведя их с нищенской степени до скромного уровня. Но все это было возможно исключительно теоретически, люди за это не боролись, а верхи не были заинтересованы «баловать народ».
Существуют ли в мире страны, на чьей экономике кризис либо не отразится, либо отразится минимально?
В мире нет государств, которые остались бы в стороне от кризиса. Если в начале лета могло казаться, что такие страны существуют, то теперь очевидно: кризис уже распространяется вглубь, и все экономики, ориентированные на внешний сбыт, пострадают очень сильно. Это хорошо видно по металлургии, нефтедобыче, текстильной промышленности и автомобилестроению.
Некоторые иллюзии еще сохраняются на Балканах. Правительство Болгарии верит, что стране и региону кризис не грозит. Греция тоже слабо еще задета кризисом. Но это временное явление. В этих странах кризис есть. Он развивается пока в большей мере в финансовом секторе, но его давление на реальную экономику возрастает. Пройдет несколько месяцев - и последние либеральные оптимисты планеты расстанутся со своим позитивным взглядом в будущее.
Если попытаться заглянуть в перспективу, какие государства быстрее всего оправятся от кризиса или понесут наименьшие потери?
Пока рано говорить о выходе из кризиса. Не одно государство еще не продемонстрировало даже понимания его масштабов. С причинами кризиса никто не борется, их даже не пытаются уяснить. Принятые пока «антикризисные меры» направлены лишь на оказание государственной помощи наиболее пострадавшим крупным компаниям. Впереди у кризиса еще несколько лет. Развивается он пока без препятствий.
Во многих странах происходят национализации банков. Возможно, вскоре национализировать начнут и индустриальные предприятия. Государства все активней вмешиваются в управление экономикой. Некоторые аналитики уже называют это новым кейнсианством. Можно ли характеризовать как кейнсианские регулирующие шаги российских властей?
Кейнсианскими меры правительства вряд ли могут быть названы, поскольку они никак не стимулируют повышения потребительской активности. Более того - они по-прежнему направлены на ее ослабление. Чего стоит одна только безумная эмиссионная политика при переполненной казне. Если государственные меры и можно признавать кейнсианскими, то лишь стихийными и весьма частичными. Но от этого они все равно ничего не меняют, на спасение экономики не работают и работать в таком виде не будут.
Отправлено: 28.10.08 03:01. Заголовок: Василий Колташов: &#..
... еры не вызывают у населения позитивных эмоций. Люди их не поддерживают и не одобряют, потому что они на трудящихся не направлены. Правительство пытается попросту переждать «смутные времена» в экономике, ничего не меняя в стране, оставляя все неолиберальные правила, даже ужесточая их. В Кремле все еще верят: кризис пройдет, как дурной сон, и цены на нефть опять пойдут все выше и выше. Ничего подобного не случится. Во-первых, кризис надолго и никаких валютных резервов на замещение прибыли корпораций не хватит. Во-вторых, кризис требует перестройки мировой и национальных экономик. Его нельзя переждать. Старым антикризисными рецептами он также не подвластен.
Все надежды на забытые методы кейнсианства, как среди либералов, так и среди умеренных левых не обоснованы. Кейнсианство в привычном смысле в современных условиях работать так просто не может. Это отлично показали четыре кризиса, один страшнее другого, с 1969 по 1982 год. Со времени 1970-х годов мировой рынок еще более вырос, увеличилось международное разделение труда, а кейнсианское регулирование экономикой не работало уже 30 лет назад.
Недавно ИГСО выступил с тревожным заявлением о развивающихся в стране массовых увольнениях. Информацию института подтвердила Международная организация труда (МОТ). На прошлой неделе власти Петербурга потребовали от компаний уведомлять их о намечаемых увольнениях за 2-3 месяца, как это положено делать в отношении рабочих по закону. Иначе чиновники грозят административными преследованиями и обещают принять «превентивные меры» по сбиванию волны увольнений. О чем идет речь? Насколько действенным могут быть подобные обращения?
Никаких «превентивных мер» по сбиванию поднимающейся волны увольнений пока нет. Состоять они могут лишь в политике создания рабочих мест и обеспечения предприятиям заказов, способствующих сохранению персонала. Это обращение выражает прежде всего аппаратный страх перед неуправляемой тенденцией массовых увольнений.
Бюрократия испугана, и это нормально. Процессы совершенно не находятся под контролем. По телевизору можно сколько угодно говорить, что кризис в Исландии или где-то еще, но россияне знают: кризис есть и в России. Подобных деклараций, очевидно, будет еще много. Однако административное командование бизнесом на предмет «увольнять или не увольнять» ничего принципиально не меняет: повальные увольнения не это не остановит, рабочих мест и гарантий трудящимся не даст, ситуацию в экономике не выправит.
Остановить начавшийся процесс чиновными декларациями невозможно. Даже если бюрократия станет притеснять коммерческие институты за неподчинение, фирмы могут просто пойти на уменьшение зарплат до белого уровня. Это испытанный способ получения «добровольного» увольнения. Никто в администрации Петербурга, иного города или региона не готов к разбору лавины данных и контролю за теми, кто их не предоставил. Механизмы давления у власти есть, а механизмов реального решения проблемы нет. Желания их решать тоже не видно.
Другой проблемой населения являются банки. За период экономического роста доверие к кредитным институтам возросло. Многие люди хранят свои сбережения на банковских счетах. Часто это небольшие региональные банки. Отразится ли мировой кризис на региональном банковском секторе?
Кризис уже привел к росту процентных ставок, нехватке платежных средств и растущим проблемам с должниками. Дальше эти тенденции будут усиливаться. Все отечественные банки имеют проблемы, но региональные банки слабее других. Деньги в них могут сгореть быстрее, чем в крупных банках.
Как реагируют региональные банки на текущую ситуацию?
Пока действия банков направлены на снижение собственной уязвимости. Сокращается выдача средств, повышаются требования к должникам. Кредитные учреждения стараются активней возвращать деньги и неохотно выдают наличные. Ситуация не изменится к лучшему, это нужно понимать.
Стоит ли ожидать волны слияний и поглощений, банкротств на региональном уровне под давлением кризиса?
Поглощения, вероятно, начнутся уже в текущем году. Повальных банкротств может не произойти, но ситуация остается на грани. Крупные банки будут выживать за счет меньших банков. В 2009 году банковский сектор России окажется в очень тяжелом положении. Те, кто рассчитывают на выправление ситуации у банков, заблуждаются. Крупным банкам власть будет помогать, остальные подвергнутся поглощению и разорятся.
Региональные власти заявляют, что держат ситуацию под контролем. Насколько это правдиво?
Подобные заявления ничего не стоят. Власти к кризису не готовы. Ни на каком уровне не готовы. Региональные администрации вообще не знают, что делать. Они еще меньше понимают в ситуации. К тому же финансовые возможности региональных администраций ничтожны, у них просто нет ресурсов. Хозяйственное регулирование на местном уровне без общенациональной стратегии не может даже временно облегчить положение.
Конечно, местные власти могут кое-что сделать. В первую очередь важно поддержать региональный рынок, не дать развернуться увольнениям и банкротствам. Можно наращивать инфраструктурные заказы. Это лучше, чем просто переходить к субсидированию коммерческих институтов и пытаться пугать туманными угрозами компании сокращающие персонал. Однако переоценивать положительный потенциал подобных мер ни в коем случае нельзя. Пока сохраняется прежний вектор экономической политики государства, а люди не оказывают на власть давления, кризис будет развиваться.
Представители региональных банков утверждают: именно местные кредитные учреждения оказались в наиболее выгодной ситуации. Они имеют небольшие ипотечные портфели, не привлекали кредиты на иностранных рынках, не играли на бирже. Насколько такие заявления внушают оптимизм?
Совсем не внушают. Игра на бирже - не совсем минус, за счет фондового рынка банки могли привлекать дополнительные денежные ресурсы. Однако все подобные «выигрыши» относительны. Рост безработицы только начинается, компании в реальном секторе тоже только начинают признавать наличие проблем. Все это в скором времени обесценит ипотечные портфели банков. Людям и организациям нечем будет платить по долгам. Поступления в банки резко сократятся. Россию ожидает свой ипотечный крах.
О рассуждениях об инвестиционной привлекательности регионов теперь, наверное, можно забыть. Скорее правильно говорить о том, какие области меньше столкнутся с оттоком капиталов или иными последствиями кризиса.
Зафиксировано ли снижение инвестиционных вложений в регионы в последние месяцы?
До осенней волны биржевых обвалов подобного не было заметно. Но сейчас инвестиции будут активно снижаться. Компании станут избегать новых масштабных проектов, а уже начатые - оптимизировать в целях экономии.
Правильно ли ожидать дальнейшего сворачивания тех или иных региональных инвестиционных проектов, со всеми вытекающими последствиями в виде увольнений?
Средств компаниям будет все больше недоставать даже для поддержания уже запущенных «рентабельных» проектов. Некоторые проекты будут просто остановлены или законсервированы. Вся российская экономика продолжит сжиматься. Увольнения грозят не только офисным работникам. Офис сокращают первым, как непроизводственный элемент, однако служащими дело не ограничивается. Сокращения затрагивают даже торговый персонал продуктовых супермаркетов, у которых дела в сравнении с маленькими магазинами идут «совсем хорошо».
Сворачивается производство в металлургической, лесозаготовительной и машиностроительной отраслях. Падают продажи автомобилей, многих потребительских товаров. Можно предположить, что уже в ближайшие месяцы проекты, связанные с этими направлениями, даже косвенно окажутся под большим вопросом. Компании заново оценивают целесообразность владения непрофильными активами, по этим направлениям склонны сворачивать или минимизировать работу.
Что будет с амбициозными проектами, связанными с Олимпиадой?
Некоторые проекты вскоре могут быть заморожены, хотя пока деньги у правительства есть. Скорее всего, работы по большинству объектов не прекратятся. Но те проекты, что будут доведены до конца в 2009-2010 году, вряд ли выйдут на окупаемость. Другое дело, что следующий этап кризиса ударит по подобным объектам. Посмотрите на побережье Испании, где стоят сотни брошенных строек - гостиничных комплексов, вилл, ресторанов.
О судьбе Сочинской олимпиады трудно что-то сказать наперед. Но если проходить она будет до окончания кризиса, то это окажется похоже на пир во время чумы. И ничего схожего с прежним ликованием народа мы не увидим.
Отправлено: 08.11.08 20:14. Заголовок: О чем спорим, господ..
О чем спорим, господа?
Автор: Борис Кагарлицкий
Президент Медведев обратился к депутатам Федерального Собрания с программной речью, с первым подобного рода обращением. Можно было ожидать, что главной темой станет экономический кризис и падение цен на нефть. Или президент объяснит депутатам, как будет выполняться бюджет, который составлен из расчета 80 долларов за баррель, хотя к моменту его принятия цена уже составляла около 60.
Любой студент младших курсов экономического факультета знает, что во время кризиса цены на сырье и энергоносители падают. Можно спорить, как быстро и до каких границ будет происходить падение. Но если на данный момент цена опустилась до уровня 60 с небольшим, заведомо ясно, что среднегодовая цена никак не может составить 80. Как в старом грузинском анекдоте про школу: «Гиви, дважды два будет четыре. Ну, иногда пять. Ну, ладно, шесть. Ну, если очень надо, то семь. Но никогда не восемь!»
Похоже, кому-то в правительстве ну очень надо... Однако рынок, во всесилие которого так верят наши либеральные эксперты, в очередной раз оказался неумолим. Стоило российской Думе принять бюджет, как цена на нефть в очередной раз завалилась.
Однако от президента мы на эту тему не услышали ничего. Вместо этого глава государства стал рассуждать о продлении президентского срока. Мол, год уходит на то, чтобы как-то войти в рабочий ритм, потом год - на избирательную кампанию, в итоге на работу от силы два года остается.
Видимо, российские чиновники действительно очень медленно запрягают, если им, в отличие от американских или английских коллег, требуется не два-три месяца, чтобы принять дела, целый год (да и то с учетом того, что структуры власти у нас все же формируют не новички с улицы, а профессионалы, уже и без того находящиеся в Кремле и московском Белом доме, - чтобы сформировать в таких условиях новую администрацию, достаточно сменить таблички на дверях кабинетов, а во многих случаях и того не требуется).
Руководство «Единой России» с готовностью взяло под козырек, пообещав исправить конституцию за две-три недели. А политологи, услышав речь президента, радостно принялись спорить, реагируя на словосочетание «продление срока», как собака Павлова на звонок. Естественно, прокремлевский пул дружно повторил аргументы из речи Медведева, А оппозиционеры в очередной раз подняли крик об узурпации и конце демократии (демократия у нас кончается в среднем два раза в месяц). Любители более сложных сюжетов тут же предложили новую интригу. Одни из них объяснили, что Медведев вот-вот уйдет в отставку, уступив место Путину. Как только примут новую Конституцию, он и покинет Кремль, а Владимир Владимирович на следующие 12 лет воцарится. Другие, напротив, утверждают, что Медведев с Путиным поссорился, а все поправки вносит, чтобы ему места не уступать и все забрать себе. Аргументы и с той, и с другой стороны очень убедительные. И совершенно одинаковые. А именно: «Само собой разумеется, что»... Ну, и далее в зависимости от сформулированной задачи.
Между тем возникает вопрос: а почему именно сейчас нам нужно заниматься реформой Конституции, президентскими сроками и прочей увлекательной суетой, которая не имеет ни малейшего отношения к преодолению экономического кризиса, к предстоящему секвестру бюджета, к испаряющимся золотовалютным резервам и прочим проблемам реальной жизни? Кстати, о резервах. Пока сотрудники президента готовили его послание Федеральному Собранию, резервы таяли со скоростью 30 млрд долларов в неделю, многократно превышая темпы финансового разрушения, которое предшествовало дефолту 1998 года. За последнюю неделю октября резервы Центрального банка уменьшились на 31 млрд до 484,7 млрд долларов. Всего с августа, когда резервы достигли высшего уровня, они упали на 111,2 млрд долларов. Из них примерно 50 млрд долларов - из-за курсовой разницы валют и 60 млрд долларов - валютные интервенции Центробанка. Заметим, что финансовый блок правительства с каким-то прямо-таки мазохистским весельем уже не наступает даже, а снова и снова прыгает на грабли под восторженные вопли почтенной публики. Мало того, что ничему, совершенно ничему не научились на опыте 1998 года, так готовы теперь повторять тот же опыт в ускоренном темпе и в увеличенных масштабах.
Может быть, как ни странно, именно в этом и содержится разгадка президентского послания? Точно так же, кстати, как и объяснение абсолютно иррационального поведения чиновников в области бюджетного планирования. Хоть я и не самого высокого мнения об интеллектуальных достижениях Алексея Кудрина и его соратников, но все же полагаю, что азбучные истины экономики они знают. А если не знают, то имеют нескольких советников, способных им подобные сведения предоставить. Следовательно, безграмотный бюджет принимается совершенно осознанно? Зачем? Почему? Да потому, что логика реальной политики не совпадает с теоретическими требованиями экономики. Если бы сегодня кто-то принимал реальный бюджет, надо было бы уже сейчас честно сказать, что целым рядом программ и компаний придется пожертвовать. Надо было честно выбрать между спасением банков и выплатой пенсий, между оборонными программами и зарплатами бюджетников. Чем-то приходится жертвовать. Однако люди, облеченные властью, предпочитают сегодня просто уклоняться от принятия решений, обещая всем все сразу, хотя прекрасно знают, что так в условиях кризиса быть не может.
Острые вопросы и реальный выбор откладывается на потом. А сейчас публику надо чем-то занять. Чтобы не скучала, не паниковала, не задавала неприятных вопросов, на которые ответов либо нет, либо они страшные.
Совсем это получается, как в рекламе известной карамельной тянучки. Самолет уже падает, а пилот, сладко улыбаясь, предлагает ничего не подозревающему пассажиру конфету.
Отправлено: 27.11.08 20:35. Заголовок: Автор: Борис Кагарли..
Автор: Борис Кагарлицкий
Нет, мы пока что не тонем. Даже еще не почувствовали удара. Поэтому растерянность и паника в основном - в рулевой будке и на верхних палубах, там, откуда хорошо видно направление движения и что впереди.
Время от времени журналисты пристают ко мне с вопросами: что делать, как бороться с кризисом? Отделываюсь мрачными шутками. Во-первых, какая разница, что я думаю? - в Кремле и в Белом доме есть свои стратеги, которые уже давно все решили. Собственно, последствия этих стратегических решений мы и пожинаем сегодня. А во-вторых, точка невозврата уже пройдена. Можно пытаться маневрировать, можно прибавлять или убавлять скорость, но столкновение «Титаника» с айсбергом на данной дистанции неизбежно. А спасательных шлюпок на всех не хватит. Жильцам верхних палуб остается только скрывать свою панику от населения нижних этажей в надежде, что те не помешают им комфортабельно эвакуироваться.
Хотя на нижних этажах уже что-то начинают понимать. В уральских промышленных городах, например, стали сокращать работников металлургических предприятий. Градообразующих, между прочим. У местных властей - серьезная головная боль. Разумеется, никаких пособий и социальных программ на этот случай не предусмотрено. А центральная власть ничего, кроме сокращения расходов в условиях кризиса, придумать не в состоянии. Десятки тысяч голодных и злых металлургов - это вам не пенсионерки 2005 года.
Хотя кто знает... У нас в стране обиженная пенсионерка может быть куда агрессивнее и активнее безработного металлурга.
Между тем на верхних этажах всласть предаются тоске и панике, не переставая одновременно произносить успокоительные речи «для народа». Правда, заявления начальников становятся все более противоречивыми. Сначала нам сообщают, что девальвации не будет. Потом из вполне официальных источников появляется информация, что решение о девальвации принято. Но очень скоро не менее серьезные источники объясняют нам, что ничего подобного не имелось в виду, а рубль будут укреплять и защищать (хотя только что сами признались, что средств для этого уже нет). Важные люди с серьезным видом обещают защищать отечественную промышленность, но тут же на саммите G20 наш уважаемый президент вместе с другими уважаемыми президентами заявляет, что целый год не будет принимать никаких протекционистских мер для защиты внутреннего рынка. Особенно меня, кстати, умиляет это ограничение: один год. Иными словами, авторы коллективного заявления прекрасно понимают, что через год ситуация (в том числе из-за их бездействия) ухудшится настолько, что протекционистских мер все равно им не избежать.
Правительственные чиновники сами не знают, на кого молиться. Государственные программы спасут, или промысел свободного рынка своей невидимой рукой все исправит? В итоге никакого внятного курса не проводится. Ясно, что рыночная линия терпит банкротство, но и на серьезное госвмешательство решимости нет. Вернее, все вмешательство сводится к тому, что раздают деньги. То одним, то другим. В этом, впрочем, российская бюрократия не уникальна: в США и Британии происходит то же самое, да и «коммунистический» Китай ничем не лучше.
Совсем недавно нам рассказывали о том, что переговоры с ВТО приостановлены. А теперь потихоньку хвастаются успехами, достигнутыми на этих «приостановленных» переговорах. Ругают Запад и старательно выполняют все его рекомендации, даже самые нелепые. Объясняют несостоятельность либерализма и не решаются порвать с либеральной экономической доктриной.
Несложно догадаться, что за колебаниями начальства стоит не только растерянность, но и отсутствие единства. Достигнуть консолидации элит во времена президентства Путина было несложно - на фоне промышленного роста и повышающихся цен на нефть. Иное дело теперь. Когда Медведев избирался в наследники, можно было давать либеральные обещания, намекать на возможность уступок оппозиции и проявляя дружелюбие по отношению к Западу. После столкновения с Грузией ситуация изменилась, риторика стала опять антизападной и антилиберальной. Однако на сей раз риторикой дело не ограничилось и власть впервые за многие годы решилась на серьезные шаги, находящиеся в противоречии с либеральной ортодоксией: отказ от переговоров о вступлении в ВТО, сближение с Венесуэлой Уго Чавеса (даже совместные с военные маневры с венесуэльцами). Но прошло всего несколько месяцев и под влиянием «вновь открывшихся обстоятельств» (финансового кризиса, снижающихся цен на нефть и сокращающегося производства), правительство разворачивается в противоположную сторону. Перефразируя образы официальной пропаганды, можно сказать, что Россия поднялась с колен, постояла немного на месте, не зная куда идти, и опять села.
Кризис не только не сделал правящие круги более решительными в плане проведения собственного автономного курса, но напротив толкнул на сближение с Западом. Сказывается и обыкновенная растерянность: поскольку наши начальники сами не представляют, что делать, им искренне кажется, будто более опытные иноземные правители в этом разбираются лучше них. Значит, надо копировать.
Это, конечно, иллюзия. Но поразительным образом, копирование американских антикризисных мер сопровождается рассказами о том, что в кризисе виновата именно Америка.
Либеральные речи о расширении роли парламента и политических партий дополняются страшными историями о том, какой катастрофой обернулась бы для нас парламентская республика (без нее нам, конечно, катастроф недостаточно), в срочном порядке продлевают срок президентских полномочий, хотя в текущей ситуации это не меняет ровным счетом ничего. Запутавшиеся эксперты строят версии. Одни рассуждают о том, что Медведев готовит престол для Путина, другие напротив, предсказывают, что Путин вот-вот уйдет с поста премьер-министра. Как все эти перестановки - в каком бы направлении они ни происходили - повлияют на покупательную способность граждан, остается загадкой, которую никто не пытается разгадать.
Зигзаги официальной политики тем более комичны, что каждый раз. Когда совершается очередной крутой поворот, политика предыдущего этапа не отменяется. Она не критикуется и даже не переосмысливается. Нам обещают срочно вступить в ВТО, но остается в силе и обещание туда не вступать. Солидарность с лидерами Запада сочетается с антиамериканской риторикой пропаганды. Одна прокремлевская молодежная группировка устраивает вместе с ДПНИ акцию у дверей миграционной службы, требуя выдворить из страны разного рода «цветных», которые портят наш рынок труда, а в это же время другая прокремлевская молодежная группировка шьет лоскутное одеяло, тем самым изображая борьбу с расизмом и ксенофобией. Власть маневрирует, но как-то странно. Но от таких маневров голова кружится.
Замечательный политолог Григорий Водолазов написал в одной из своих ранних книг, что стратегическая прямая складывается из тактических зигзагов. Это реальность политики. Но подобный принцип относится только к тому, у кого есть цель, кто знает, куда хочет придти. Зигзаги российской власти сегодня больше напоминают передвижения собаки, стремящейся поймать собственный хвост.
Хвост, как назло, поймать тоже не удается.
Чиновники испытывают нарастающую деморализацию. Власть начинает программы, которые потом не доводятся до конца, разворачивает пропагандистские кампании, явно диссонирующие с ее собственными поступками.
Короче говоря, в капитанской рубке и на верхних палубах «Титаника» творится явная неразбериха. Но до тех пор, пока нижние палубы более или менее спокойны, все это сходит с рук.
Вопрос лишь в том, долго ли продлится нынешнее положение дел. Месяца два у нас есть. Тем более, что антикризисные меры, принятые в Китае, Америке и у нас, хоть какой-то эффект дадут, притормозят развитие катастрофы примерно до конца января или начала февраля. Зато потом все начнется по-новой, и ситуация станет ухудшаться стремительно.
Может быть именно поэтому многие чиновники уходят в отпуск уже сейчас, не дожидаясь новогодних каникул? Будущий год не сулит им ничего хорошего.
Отправлено: 10.12.08 00:07. Заголовок: Уильям Энгдаль: «Это..
Уильям Энгдаль: «Это необычный мировой кризис»
Мировой экономический кризис ставит в тупик экономистов и политологов со всех концов света. Исключением не стала и Россия, где эксперты дают крайне противоречивые прогнозы по поводу этого кризиса и его перспектив. Одни сулят выход из кризиса в ближайший год, другие – что мир изменится настолько, что в Европе личный автомобиль станет признаком невероятной роскоши, а в США геометрический скачок численности бедных приведет к революционной ситуации. Одни полагают, что Россию самые острые элементы кризиса минуют, другие предрекают, что худшее еще впереди.
А что говорят независимые эксперты на Западе? Своими прогнозами по поводу развития и последствий мирового экономического кризиса с корреспондентом Рабкор.ру поделился Уильям Энгдаль – один из наиболее известных аналитиков современного политического и экономического развития, писатель, консультант по стратегическим рискам, научный сотрудник «Центра исследований глобализации» (Монтре, Канада).
На русский язык недавно была переведена книга Эндгаля по проблемам геополитики «Столетие войны: Англо-американская нефтяная политика и новый мировой порядок» (http://www.warandpeace.ru). А в следующем году планируется выход на русском языке другой его книги «Семена разрушения. Тайная история о генетически манипулированных организмах («Seeds of destruction. The hidden agenda of genetic manipulation»).
Первый вопрос – банальный, но актуальный. Каким, на ваш взгляд, будет мир после этого экономического кризиса?
Вы начинаете с простого вопроса (смеется). Мне уже приходилось говорить, что это – необычный мировой кризис. Долларовая система, установленная в Бреттон-Вудсе, была основана на том, чтобы завоевывать все большие рынки, покрывать все большие сферы. Распад СССР в конце 1980-х открыл западному капиталу новые возможности для охвата этих территорий.
Азиатским кризисом 1997–1998 годов тоже руководили банки Нью-Йорка, за ним стояло правительство США, которое преследовало цель открыть экономики новых индустриальных стран Азии (Южной Кореи, Таиланда, Индонезии). Китай в 1997–1988 годы во время кризиса тоже открылся, чтобы стать источником дешевой рабочей силы для Запада.
Сейчас прошло 10 лет, и нет новых сфер, из которых можно было бы извлекать прибыль. Нынешний кризис – смертельная агония долларовой системы. Чем он закончится? Зависит от того, насколько быстро такие государства, как Россия и Китай, осознают это. Сейчас невозможно уйти в прошлое и построить новый Бреттон-Вудс и создать регулирование, которое было бы решением.
У США нет другого выхода, кроме как спасать доллар. Для всего оставшегося мира остается две возможности: либо поддерживать долларовую систему США и погибнуть экономически, либо стать независимым от нее. Думаю, что именно это и произойдет. Я недавно был в Китае, где говорил со многими людьми и в правительстве, и в университетах… Такие государства, как Китай, будут искать независимые пути выхода, опираясь на свои возможности в регионах.
Что касается России, я, к сожалению, не знаю, что по этому поводу думают в России, но для нее перспективно смотреть на Восток, а не на Запад. У России – замечательное преимущество в этой ситуации. У нее огромные ресурсы нефти, газа, минерального сырья. У Китая большая потребность в этих товарах. Он может стать для нее очень крупным экономическим партнером, который тоже впадет в кризис. Думаю, Китай будет открыт для возможности диалога с Россией. Это должно касаться и Организации Шанхайского договора. Я считаю, что в этот диалог вступят и страны Ближнего Востока (Саудовская Аравия, Иран).
В этих условиях будут нужны совершенно другие международные организации. Такие структуры, как ВТО, МВФ, Всемирный банк, погибнут из-за коллапса долларовой системы и потери веры в доллар.
В России многие эксперты говорят, что США как раз могут девальвировать доллар, чтобы решить проблему с долгами. Насколько это реально?
Для США это очень опасно. Например, сейчас многие удивлены, что доллар так силен по отношению к евро или иене. Основная причина в том, что в долларе нуждаются международные финансовые организации, в том числе крупные российские банки и корпорации, которые берут кредиты в долларах на финансовых рынках. В ближайшее время они должны будут искать доллары, чтобы расплатиться по займам.
Даже высокоспекулятивным хетч-фондам необходимо получить наличные для выплаты инвесторам в конце года. И, по моим оценкам, этот процесс «репатриации доллара» (возвращения в доллары инвестиций, сделанных в евро) должен закончиться примерно в январе будущего года.
Но существует и вторая проблема. В последние дни США напечатали такое количество денег, какое не печатали никогда, – это сделано, чтобы предотвратить коллапс финансовой системы. Это похоже на Веймарскую республику в Германии. И банки в США не выдают кредиты в этих долларах, потому что это слишком рискованно. Поэтому, думаю, через год или чуть больше, когда банки в США опять начнут выдавать кредиты, огромное количество долларов в системе вызовет гиперинфляцию.
При высокой инфляции доллар оказывается в свободном падении, а возможный замысел администрации США – постепенное контролируемое падение. Банки Китая и Японии, например, которые раньше покупали американские гособлигации, сейчас этого делать не будут, что только усилит глобальный кризис. Существуют государства, связанные с долларовой системой (Китай, Япония), и они окажутся в глубоком кризисе, намного более серьезном, чем сейчас. Поэтому я назвал нынешний кризис концом долларовой системы.
Таким образом, ведущие организации, правительства, центральные банки должны подготовиться к последствиям этого кризиса, чтобы избежать их.
Американский финансист начала века Эндрю Меллон говорил, что во время кризисов сильные забирают себе те ресурсы, что ускользнули у них из-под контроля прежде. Насколько это мнение соответствует современной реальности? Действительно, ведущие западные державы, несмотря на тяжелое протекание кризиса, могут только укрепить свои позиции после его завершения за счет более бедных и слабых?
Действительно, те игроки, у которых сейчас возможностей больше, попытаются в ходе кризиса получить еще больше. Думаю, логично, что истеблишмент США, стоящий за банками, будет стремиться к созданию полицейского государства. В 1920-е – 1930-е годы в Европе это называлось фашизмом. В современных США это будет христианский фундаментализм (ярким представителем которого является, например, Сара Пейлин). Мы называем таких деятелей представителями «христианского Талибана». Они верят в то, что Америка – земля богоизбранного народа и бог хочет, чтобы США вела войну против «неправильных» стран и «неверных» режимов. Это движение может стать американской формой фашизма. Они будут убивать и мучить под знаменем Иисуса Христа.
Это политически созданное течение, которое начало развиваться в 1960-е годы в США. В этом проекте участвовало ЦРУ: оно помогало «христианским талибам», чтобы использовать их в Гватемале или в Африке как миссионеров. Но на самом деле фундаменталисты разрушали другие общественные институты в этих странах, чтобы открыть их экономики для эксплуатации со стороны банков и корпораций США.
За последние восемь-девять лет это движение в США очень усилилось. Это опасный тренд в политике. Потому что люди, участвующие в деятельности «христианских талибов», кроме лидеров, понятно, – это маргиналы, не нашедшие себя в жизни, это тот социальный слой, который в 1930-х годах в Европе стал опорой для Гитлера. За этим процессом стоят власть имущие, и они будут стараться использовать силу фундаменталистов, чтобы применять ее повсюду в мире и с помощью агрессивной политики сохранить долларовую систему. Это как мафия, которая приставляет тебе к голове пистолет и делает предложение, от которого ты не можешь отказаться.
Сейчас один из самых заметных антиамериканских режимов установился в Венесуэле. Насколько серьезными экономические последствия кризиса могут быть для него?
На мой взгляд, Чавес сделал существенную ошибку в экономической политике в Венесуэле. Было очень важно, что он получил поддержку бедных слоев населения, но потеря поддержки со стороны «среднего класса» станет для него проблемой. Если низкие цены на нефть продержатся несколько месяцев, то возникнет опасность для политической позиции Чавеса. Ведь если летом 2008 года цена на нефть была искусственно завышена, то сейчас она искусственно занижена. И насколько я могу оценить, цена на нефть в ближайшие несколько месяцев вернется на уровень около 75 долларов за баррель. И это будет уровнем, который стабилизирует Венесуэлу. Конечно, для нее была бы лучше большая цена, но для стабилизации поможет и эта.
Очень важен вопрос о создании общего рынка в Южной Америке, независимого от Северной. Например, партнерами Венесуэлы здесь могут выступить Боливия, Аргентина, Бразилия (хотя Бразилию иногда нервируют неосторожные высказывания Чавеса). Но основа у Южно-Американского экономического союза все равно есть. Для его создания понадобятся тяжелые экономические переговоры, но кризис вынудит страны Латинской Америки к соглашению.
Сколько может продлиться кризис?
В США – минимум 10 лет. В остальном мире – в зависимости от того, что будут делать их правительства.
А как может завершиться кризис для России? В самом худшем и самом лучшем случае?
Худший вариант – исполнить все, что требует ВТО по соглашению о членстве и просить у МВФ деньги для решения долларового кризиса, просить у них кредиты, поддерживая тем самым долларовую систему еще дольше.
Россия долго была в кризисе и не знала своего пути. С коллапсом Варшавского договора она хотела окончить «холодную войну», но Вашингтон бил себя в грудь со словами «Мы победили». Но цель Вашингтона, которую руководство России стало осознавать несколько лет назад, состоит в том, чтобы разрушить и расчленить Россию. Расширение НАТО на Украину, в Грузию – часть этого плана. Это американское правительство привело Саакашвили и Ющенко к власти в результате «цветных революций». Вы же знаете, что жена Ющенко – гражданка Америки, работавшая в Госдепартаменте США. Саакашвили учился в США. Они – марионетки Вашингтона. США поддержало продвижение НАТО на Восток и установление ракетного щита в Польше и Чехии. Представители США говорили также, что хотят установить ПРО на Украине и в Грузии. Это военный и политический вопрос. Если у них это получится – у них будет возможность нанесения первого удара. ПРО – это инструмент не обороны, а нападения. Вашингтон отрицает это и говорит, что ПРО направлена против Ирана. Но даже эксперты по ПРО говорят, что это ложь.
Это – опасность для России и для мира в целом.
Лучший вариант – то, чего боялся бы Вашингтон, – было бы экономическое и военное сотрудничество между Россией, Китаем и странами СНГ. Если Россия сможет создать договор и такую систему, ни в коем случае не через ВТО, это было бы очень благоприятно и для нее, и для ее партнеров. Например, важны долгосрочные договоры по поставке энергоресурсов в Китай по взаимовыгодной цене (75–85 долларов за баррель), торговые соглашения об этом партнерстве, которые дали бы стабильность России и азиатскому региону. Это усилило бы и ориентацию Западной Европы на Россию, как на сильную страну, способную вести самостоятельную политику.
Отправлено: 04.02.09 23:31. Заголовок: Ложь и девальвация ..
Ложь и девальвация
Прошло не более трех месяцев с того времени, как государственные мужи, готовившие обрушение рубля, публично утверждали, что девальвации не будет. Совсем недавно общество попробовало вздохнуть спокойно: власти заявили об окончании девальвации. Означает ли это, что дальнейшей девальвации рубля не будет?
Газовая война с Украиной принесла корпоративной России прежде всего нефтяную победу. Цены на газ, поставляемый в Европу, привязаны к стоимости нефти. Дестабилизация поставок газа и угроза приостановки поступления нефти на большие рынки (в том числе из-за новой агрессии Израиля против палестинского народа) стабилизировали нефтяные цены. Это позволило кремлевским чиновникам оптимистичнее смотреть на перспективы рубля. Девальвацию объявили законченной.
Не успел начаться Форум в Давосе, как стало ясно: стабилизация цен на углеводороды может носить только краткосрочный характер. Развитие глобального кризиса не остановилось. Промышленное производство сокращается. В предстоящие месяцы потребление сырья в мире снизится.
Правительство России поняло, что стоимость углеводородов вскоре опять поползет вниз. Центр экономических исследований ИГСО преподнес новый безжалостный прогноз. Цены на российскую нефть в ближайшие месяцы грозят опуститься до 30 долларов за баррель, а к лету углеводороды могут подешеветь до 20 долларов. Чиновники робко заговорили о новом падении рубля в случае снижения цен на «черное золото». Девальвация не отменена. Она остается мрачной перспективой для населения, которому вновь предстоит взять на себя финансовые тяготы антикризисной политики Кремля.
Снижение курса национальной валюты по отношению к иностранным валютам принято называть девальвацией. Согласно неолиберальной экономической теории, девальвация повышает конкурентоспособность товаров на мировом рынке, чем стимулирует внутреннее производство ради экспорта. С другой стороны, девальвация поднимает цены на импортные товары и делает их менее конкурентоспособными по сравнению с местной продукцией. Однако подобное описание чудотворности девальвации не включает ее механики.
Власти, девальвирующие национальные валюты, добиваются снижения себестоимости производимых товаров только за счет обрушения реальных доходов трудящихся, что неотделимо от падения уровня потребления. Девальвация – это политика умышленного ухудшения положения трудящихся косвенным способом. Выигрыши от нее предназначены только капиталу. Резкое увеличение денежной массы приводит к абсолютному и относительному ослаблению национальной валюты.
Провозглашая «спасительную для экономики» политику девальвации рубля, российские власти обещали: ослабление национальной валюты спасет страну от отрицательного торгового баланса. В конце января чиновники предавались ликованию. Торговый баланс выровнялся. Цена нефти марки Urals поднялась до 44,6 долларов за баррель, что обеспечило корпорациям выигрыши не только за счет экономии на зарплатах. Первый вице-премьер РФ Игорь Шувалов заявил в Давосе, что видит позитивные признаки и считает «тяжелейшую экономическую ситуацию» пережитой.
Простой рецепт обрушения рубля подействовал, реально поставленные цели оказались достигнуты. Сырьевые экспортеры подняли свою рентабельность. Доходы россиян рухнули вместе с рублем. Население отчаянно бросилось скупать доллары и евро, спасая сбережения, но сознавая, что завтрашнюю зарплату от обесценивания спасти не удастся. Власти заявили о временном прекращении поддержки курса рубля, что якобы и привело к его резкому ослаблению. Искусственно создавалось впечатление, будто российская валюта держится исключительно на валютных интервенциях Центробанка. Население должно было поверить в то, что не безумная эмиссионная политика правительства ослабляет рубль, а сам он опускается, если ЦБ не выбрасывает на рынок очередную порцию валюты из резервов.
Ложь накладывалась на девальвацию. Все последние годы правительство за счет эмиссии снижало покупательную способность рубля, ведя борьбу с ростом доходов населения, вызванным высоким спросом на рабочую силу. Рубль укреплялся только на фоне доллара и евро, обесцениваемых таким же способом.
В 2007 году рублевая масса была увеличена на 50 % (по неофициальным данным – на 60 %), что накануне кризиса обернулось ускорением инфляции. В 2008 году (еще до начала девальвации) правительство увеличило объем рублевой массы на 35 %, в результате чего выросшие цены съели «лишние» доходы трудящихся. За счет переполнения экономики эмиссионными рублями власти производили перераспределение богатства в пользу крупного капитала. Свежеотпечатанные рубли шли на выкуп валютной выручки у корпораций, а не на поднятие пенсий, стипендий, зарплат бюджетников и социальных пособий. Стимулировался не рост потребления, а рост цен, ослабляющий покупательную способность населения.
Зимняя девальвация рубля преследовала прежние цели. Она не могла произойти без умышленной эмиссии российской валюты. Правительство, представляя интересы корпораций, добивалось обрушения реальных доходов трудящихся, которые в бюджетах компаний значились как затраты на рабочую силу. На фоне быстро слабеющих валют США и ЕС рубль был ослаблен достаточно заметно. Вместе с падением реальных заработков населения девальвация нанесла мощный удар по внутреннему рынку России.
Сокращение доходов не могло не выразиться в сокращении потребления, и без того снижавшегося под напором кризиса. Провозглашенные выигрыши экономики оказывались сомнительными. Девальвация подталкивала рост безработицы: сокращение российского рынка влекло за собой сокращение числа рабочих мест. Даже выигрыши сырьевых монополий оказывались временными. Ясность принес Форум в Давосе. Металл в голосе чиновников, говоривших о «конце девальвации», сменился намеками на дальнейшее продолжение политики подрыва покупательной способности рубля.
С конца ноября 2008 года по февраль 2009 года рубль потерял 30 % стоимости. Если цена на нефть опустится вдвое в ближайшие месяцы, то рубль по отношению к иностранным валютам опустится также на 70–90 %. В экономическом сообществе уже называется вероятная цена доллара в 50–70 рублей. Цифры эти звучат на фоне еще не прерванной стабильности сырьевых цен. Приход весны превратит, вероятно, радикализм подобных прогнозов в чрезмерную умеренность. Накопленные в США запасы нефти очень велики, зимний сезон подходит к концу, а промышленное производство готовится к новому падению. Торговые флоты замирают вместе с мировой торговлей.
Власти впервые за более чем год понимают текущую ситуацию. Их выводы просты. Требуется продолжать ослабление рубля, не давая печатному станку простаивать даже по ночам. Еще до того, как мировые цены на нефть возобновят падение, рубль может резко подешеветь, подстраховав корпорации. За счет наемных работников вновь будет достигнута ускользающая рентабельность нефтяных гигантов. За кризисное падение спроса на нефть и иные виды сырья расплачиваться придется прежде всего населению. Вместе с ним заплатят за выигрыши монополий предприятия, ориентированные на внутренний сбыт. Еще раз подтвердится правота утверждения, что власть в России принадлежит сырьевым корпорациям, а любая политика проводится в их интересах.
Девальвация не закончена. Завершить ее мог бы только отказ власти от решения всех проблем монополий за счет трудящихся, которое способно привести к быстрому разрушению внутреннего рынка страны. Остановить обесценивание рубля и рублевых доходов трудящихся может массовый протест либо новое крупное падение стоимости нефти. Когда мировые цены на российские углеводороды опустятся ниже себестоимости, у правительства России не останется другого пути, кроме перехода к политике создания рынка внутреннего сбыта сырья. Такой курс потребует увеличения доходов населения, а не сокращения их. Но даже если цена на российскую нефть упадет ниже себестоимости, власти будут до последнего держаться прежней политики.
В Кремле ждут спонтанного завершения кризиса и возвращения прежних цен на сырье. Произойти этого не может. Экономика после кризиса будет основываться не на дешевом труде и дорогой энергии, а на новых технологиях, требующих массы дешевой энергии. Нефть никогда не вернет себе прежнего хозяйственного значения. Она стала слишком дорогой, чтобы поддерживать экономический рост. Текущая антикризисная политика российских властей обречена на катастрофу. Но прежде чем кризис загонит сырьевые монополии и власти в тупик, страну ждет немало умышленных «антикризисных» потрясений.
Девальвация продолжается. Долгое время трудящиеся не интересовались тайнами финансовых махинаций правительства. Теперь кризис не оставляет им выбора. Приведет ли девальвация рубля к социально-политическим потрясениям? Если низы не вмешаются, события ударят по ним: все, что принес экономический подъем, заберут кризис и «антикризисная» политика власти.
Авторы доклада: Борис Немцов (первый вице-премьер правительства РФ в 1997-1998 гг.), Владимир Милов (замминистра энергетики в правительстве РФ 2002 г.), члены бюро Объединенного демократического движения "Солидарность".
Это третий доклад авторов. Первые два доклада - "Путин. Итоги" и "Путин и "Газпром"" - широко известны в России и за рубежом.
ВВЕДЕНИЕ
Официальная пропаганда утверждает, что кризис — продукт, сделанный в США и именно просчеты экономической политики американских властей — причина всех наших российских бед. Действительно, родина кризиса - США, однако развитие кризиса в России носит гораздо более серьезный и болезненный характер, чем на Западе. Глубокая девальвация рубля — более 50%, крушение фондовых индексов более чем на 75% (в США — 40%), дефицит бюджета 20% в декабре 2008 (такого не было даже в момент распада СССР), крушение объемов железнодорожных перевозок в начале 2009 года — на 36%, спад производства более чем наполовину в металлургической промышленности, более миллиона новых безработных, резкое сокращение реальных зарплат, рост уровня бедности и разрушение среднего класса.
Почему вирус кризиса так серьезно поразил именно российскую экономику?
Почему, несмотря на пропаганду о всесилии и мощи российской власти она оказалась некомпетентной и не готовой к преодолению кризисных явлений?
Что скрывают российские власти, рассказывая о кризисе и мерах по его преодолению? Есть ли альтернатива политике, проводимой Путиным?
На эти и другие вопросы мы дадим ответ в настоящем докладе.
РОДИНА КРИЗИСА - США И РЯД ДРУГИХ СТРАН ЗАПАДА
Российские власти, говоря о кризисе, пытаются представить дело так, будто в экономическом кризисе виноваты только США, всячески избегая разговоров о собственной ответственности за происходящее.
Кризис действительно начался в США, это правда. Кризис возник вначале в сфере ипотечного кредитования. В погоне за клиентами многие западные банки выдавали в массовом порядке ипотечные кредиты людям, не имеющим работы, денег и собственности. Практически без всяких залогов и шансов, что кредиты будут возвращаться. Сами кредиты выдавались под низкие проценты. Политика ФРС (Федеральная резервная система) по стимуляции экономики на всем протяжении правления Буша, была направлена на снижение процентных ставок, что удешевляло кредиты. И случилось то, что должно было случиться. Люди перестали возвращать кредиты, банки из-за отсутствия средств начали банкротиться. В итоге возник серьезный банковский кризис, который перерос в кризис доверия. Кризис доверия привел к замедлению кредитования экономики, что немедленно спровоцировало стагнацию и экономический спад. Спад привел к сокращению спроса, в том числе на нефть и нефтепродукты. В течение трех-четырех месяцев цена на нефть упала в 3-4 раза.
Кроме того политика низкой процентной ставки ФРС провоцировала спекулянтов к раздуванию всевозможных пузырей — на рынке акций, недвижимости, фьючерсов на сырье, металлы и т.д. Цена на нефть в $140$\баррель ничем кроме спекуляций не была обоснована: спрос на нефть стабильно держался на уровне 85 млн. баррелей в сутки, предложение не отставало от спроса, себестоимость добычи нефти повсеместно в мире не превышала $10$\баррель. Рано или поздно пузырь, в т.ч. на рынке нефти должен был лопнуть. И это случилось. Еще одна причина кризиса — эгоистическое поведение менеджеров финансовых компаний, в т.ч. и банков, когда в погоне за бонусами они выдавали крайне рискованные кредиты, подвергая огромным рискам финансовые структуры. Дешевые деньги, рискованные кредиты, эгоизм менеджеров компаний, жизнь взаймы без оценок рисков, безудержное потребление и, как следствие, перепроизводство - вот перечень причин нынешнего кризиса.
Итак, вирус кризиса возник в США и ряде других стран Запада, в первую очередь Великобритании и стал стремительно распространяться по миру.
Однако воздействие этого вируса на экономики разных стран оказалось различным. Оказалось, что разные страны обладают разным экономическим иммунитетом. Одни переживают его легче других, в России же, находящейся в состоянии экономического иммунодефицита, экономика начала в буквальном смысле рушиться.
РАЗВИТИЕ КРИЗИСА В РОССИИ
Наиболее болезненно и тяжело по сравнению с другими странами кризис протекает в России. Выяснилось, что благополучие нашей страны в предыдущие годы строилось в основном на притоке дешевых денег из-за рубежа. Падение цен на нефть и бегство инвесторов (рекордный отток капитала) привели к колоссальному дефициту денег в российской экономике, вызвавшему обесценение рубля, обвальное падение промпроизводства, инвестиций, доходов населения.
Начнем с девальвации рубля. За период с лета 2008 года по начало февраля рубль рухнул на 50% с 23,5 до 36 рублей. Причины падения рубля хорошо известны: Россия — нефтяная страна, и национальная валюта прочно привязана к цене нефти. Чем дешевле нефть, тем дешевле рубль. При этом сырьевая зависимость российской экономики за годы правления Путина резко усилилась. Если в 2000 году доля нефтегазового сырья в российском экспорте составляла 30%, то в 2007 году — 65%. Доля нефтегазовых доходов в бюджете страны составляла в 2000 году около 25%, в 2008 г. — 50%.
Рубль оказался абсолютно незащищенным от падения в условиях резкого снижения цен на сырье, а всякие попытки его удержать стали дорогостоящей авантюрой. Даже неспециалисту ясно, что при сокращении поступления валюты в страну, вследствие крушения цен на нефть, твердая валюта в дефиците, а это значит, что за неё приходится платить больше рублей.
Однако, российские власти во главе с Путиным решили во что бы то ни стало удержать курс рубля. На эти цели были израсходованы астрономические суммы из золотовалютных резервов страны — более $200 млрд. И что мы получили в итоге? Деньги выброшены, рубль падает, экономика идет под откос. Кто ответит за баснословный ущерб, который нанесли Путин и Ко. России?
Кто ответит за то, что золотовалютные резервы ЦБ за 4 месяца кризиса сократились более чем на $200 млрд. долларов, на треть?
Кто ответит за их бессовестную ложь, которую они несли с экранов ТВ, убеждая народ хранить деньги в рублях?
Вот лишь некоторые цитаты из речей первых лиц российского государства, нагло обманывавших народ по поводу перспектив девальвации рубля в разгар кризиса: 1 августа 2008 г. Доллар стоит 23 руб. 42 коп.
18 сентября 2008 г. АЖуков,первыйвице-премьер Правительства РФ: "В отличие от 1998 года Россия очень хорошо подготовилась. Нам не грозит девальвация рубля, он будет поддерживаться" (на инвестиционном форуме в Сочи). Доллар стоит 25 руб. 52 коп.
22 октября 2008 г. Премьер-министр РФ Владимир Путин заявляет о нецелесообразности перевода населением сбережений из рублей в иностранную валюту. "Дело сомнительное, потому что еще неизвестно, каким будет доллар", - заявляет премьер. Доллар стоит 26 руб. 44 коп.
22 октября 2008 г. Игорь Шувалов, первый вице-премьер: "У нас нет подобных планов. Мы считаем, что девальвация принесет вред" (в интервью Financial Times).
29 октября 2008 г. Дмитрий Медведев, президент РФ: "Все свои счета в банках я сохранил. Денег не снимал, не переводил рубли в доллары... Уверен, что моим накоплениям, так же, как и деньгам остальных российских вкладчиков, ничего не угрожает" (отвечая на вопросы "Аргументов и Фактов"). Доллар стоит 27 руб. 30 коп.
19 ноября 2008 г. Аркадий Дворкович, помощник президента: "Даже при низких ценах на нефть никаких оснований для девальвации нет. Девальвации не будет, как бы этого кто-то, может быть, и ни хотел" (на медиафоруме "Единой России"). Доллар стоит 27 руб. 43 коп.
18 декабря 2008 г. Министр экономического развития Э: Набиуллина прогнозирует средний курс доллара на 2009 год — 30,8-31,8 руб. Доллар стоит 27 руб. 52 коп.
26 декабря 2008 г. Первый зампред Банка России Алексей Улюкаев в эфире телеканала "Вести-24" заявил, что ЦБ РФ не собирается резко девальвировать рубль, и назвал "нонсенсом" слухи о том, что ЦБ может резко девальвировать национальную валюту перед Новым годом. Доллар стоит 28 руб. 67 коп.
11 января 2009 г. Первый зампред Банка России Алексей Улюкаев в интервью газете ""Ведомости": "Наши действия — не девальвация". Доллар стоит 29 руб. 39 коп.
28 января 2009 г. Герман Греф, глава Сбербанка в интервью телеканалу "Вести": "Основной этап девальвации рубля закончился: Я думаю, что теперь, может быть, стоит ожидать девальвации других валют, не в такой степени рубля." Доллар стоит 32 руб. 99 коп.
Курс доллара на 5 февраля 2009 г. составил 36 рублей 31 копейку. Падение рубля к доллару по сравнению с уровнем 1 августа 2008 г. составило 55%. Все это время высшие лица страны нагло врали россиянам, что "девальвации не будет".
Крушение рубля и банковский кризис связаны не только с падением цены на нефть. В течение 2008 бегство капиталов из страны достигло астрономической цифры в $130 млрд. Это почти в 2 раза больше, чем приток капитала в 2007 году.
ОБВАЛ НА ФИНАНСОВЫХ РЫНКАХ
Еще совсем недавно Путин убеждал граждан страны покупать акции российских компаний. Сначала агитировали людей вкладывать средства в акции "Роснефти". 27 октября 2006 года Путин заявил в Ново-Огарево, что в размещении акций "Роснефти", состоявшемся в июле 2006 года, приняли участие 115 тысяч российских граждан, что, по его словам, являлось "элементом прочности компании".
За 2 с половиной года, прошедших после публичного размещения акций "Роснефти", стоимость этих акций снизилась на 55%. С каждого вложенного в акции "Роснефти" рубля россияне, купившие эти акции, потеряли 55 копеек.
Потом агитировали покупать акции Сбербанка, потом — ВТБ. Десятки тысяч людей поверили власти и купили акции Сбербанка и ВТБ, которые с тех пор рухнули в разы — сейчас они стоят около 14% от стоимости в момент их продажи гражданам.
Раздача ваучеров по сравнению с этими аферами — образец честности. По крайней мере, людям бесплатно раздали ваучеры, многие ничего не потеряли, некоторые заработали. А здесь что? Сотни тысяч людей заплатили огромные деньги, поверив Путину, а их кинули.
Обвал на фондовом рынке России стал катастрофическим. Рынок потерял 75% своей цены за время кризиса. Цена всех российских компаний сейчас дешевле, чем стоил Газпром в мае 2008 года! На родине кризиса — США — снижение фондовых индексов в 2008 году составило 40%. Тоже много, но в 2 раза меньше, чем в России. Как действует Путин в этой ситуации? Он выделил Внешэкономбанку, в котором сам является Председателем Попечительского Совета, 175 млрд. рублей — астрономические деньги! — якобы на поддержку фондового рынка.
И что? Рынок падал еще сильнее, чем до этого. С середины сентября, когда было объявлено о выделении госсредств на поддержку фондового рынка, индекс РТС рухнул более чем наполовину — с примерно 1300 до менее 550 пунктов. Куда ушли эти деньги, кто контролирует их расходование, зачем вообще нужно было их выдавать?? Кто ответит за разбазаривание гигантских сумм наших с вами денег??
175 млрд. рублей были взяты из Фонда национального благосостояния. Этот фонд — святой. Он создан для финансирования пенсий в случае, если возникнет дефицит пенсионных денег. (С сайта Министерства финансов РФ http://www1.minfin.ru/ru/ nationalwealthfund/mission/: Целями Фонда национального благосостояния являются обеспечение софинансирования добровольных пенсионных накоплений граждан Российской Федерации и обеспечение сбалансированности (покрытие дефицита) бюджета Пенсионного фонда Российской Федерации.)
Какой уровень некомпетентности, вороватости и цинизма должен быть у людей, чтобы тратить эти средства на фондовые аферы? Где наши доблестные правоохранительные органы, бдительно следящие за расходованием пенсионных средств, где Счетная Палата? Действия по нецелевому расходованию средств Фонда национального благосостояния подпадают под статьи 2851 и 286 Уголовного кодекса РФ ("Нецелевое расходование бюджетных средств" и "Превышение должностных полномочий") и должны повлечь за собой уголовное преследование чиновников, повинных в растрате бюджетных средств, предназначенных для выплаты пенсий россиянам.
ОТТОК КАПИТАЛА
Как уже подчеркивалось, в 2008 году из России убежало $130 млрд. Это огромные деньги. Это более чем в полтора раза превышает приток капитала в Россию в 2007 году ($82,3 млрд.), которым Путин хвастался как одним из главных своих достижений, выступая на заседании Госсовета 8 февраля 2008 года.
$130 млрд. - это полтора миллиона рабочих мест, достойная зарплата, экономический рост. Эти средства могли быть инвестированы в промышленность, сельское хозяйство, дороги, транспорт, высокие технологии.
Почему из страны бегут деньги?
1. Все началось с очередного наезда Путина на бизнес, затронувшего компании "Мечел", ТНК-ВР, рейдерского захвата компании "Евросеть". Инвесторы, напрасно ожидавшие "оттепели" с приходом в Кремль Дмитрия Медведева, получили новую порцию доказательств того, что цель путинского режима — отъем собственности у предпринимателей через силовое давление. Капиталы побежали из России уже в июле.
2. Положение резко усугубилось после российско-грузинской войны и признания независимости Осетии и Абхазии. Жесткая конфронтация с Западом, отсутствие защищенности бизнеса, правовой беспредел сделали свое дело — деньги стали уходить. А уж когда грянул кризис — стали убегать с утроенной силой. Кто отважится хранить деньги во враждебной непредсказуемой стране?
3. Бизнес не доверяет российским властям, которые все время врут по вопросу о кризисе, продолжают отнимать у предпринимателей собственность, поддерживают финансовой помощью только "своих".
БАНКОВСКИЙ КРИЗИС
СМИ скупо сообщили о проблемах в ряде банков. Сначала власти спасали Глобэкс, Связь-банк, Собинбанк.. Потом проблемы в банковской системе приобрели тяжелый характер, и вначале власти решили помочь банковской системе выделением 1,5 триллионов рублей, которые были розданы трем приближенным к Путину банкам — Сбербанку, ВТБ и Газпромбанку (при этом, в отличие от государственных Сбербанка и ВТБ, Газпромбанк контролируется другом Путина Ковальчуком, его контрольный пакет давно уже не принадлежит даже "Газпрому" [См.: Б. Немцов, В: Милов "Путин и "Газпром", 2008]).
Почему только этим банкам помогал Путин — догадайтесь сами.
Банковский кризис возник в результате крайне высокой зависимости российских банков от иностранных кредитов, полученных под низкие проценты на длительные сроки.
Бизнес российских банков был следующим: берем дешевые западные кредиты и выдаем их российским гражданам и компаниям под высокие проценты. Так были выданы миллионы потребительских кредитов и примерно 1 млн. ипотечных. Когда в западных банках возникли проблемы, они перестали кредитовать российские, и у отечественной банковской системы возникла огромная дыра. Кредиты выданы — возвраты не поступили, дефицит покрыть нечем. Банкиры пришли к Путину — спасай! На поддержку банковской системы были выданы баснословные деньги, порядка $200 млрд. Они должны были обеспечить стабильность банковского сектора и кредитование экономики. Этого не случилось. Едва получив деньги, банки их тут же конвертировали в валюту, никого при этом не кредитуя. А зачем? Если в условиях девальвации доходность по операциям конвертации доходила до 1000 % годовых! В конце января — феврале 2009 года образовался порочный круг — ЦБ кредитовал рублями банки — банки конвертировали рубли в валюту, ЦБ выбрасывал от $10 млрд. до $30 млрд. в неделю из золотовалютных резервов. Рубль падал, экономика тоже — резервы таяли.
КАК ПУТИН ПОМОГАЕТ ОЛИГАРХАМ
Наиболее сильно пострадало строительство, металлургия, машиностроение, торговля. Т.е. те сферы, где без банковского кредитования невозможно делать бизнес.
Более 5 триллионов. рублей, выделенных Путиным на поддержку экономики с начала кризиса, в основном, пошло на помощь банкам. Реальному сектору, производственным предприятиям эти деньги не достались — банки предпочли придерживать их или закупать на них валюту, вместо того, чтобы выдавать кредиты предприятиям.
Поскольку кредитование закрыто, останавливаются стройки, встают домны, резко сокращаются железнодорожные перевозки, останавливаются предприятия. Спад промышленного производства в декабре 2008-го составил 10,3%. Особенно драматическая ситуация в металлургии. Остановлены домны в Магнитогорске, Липецке, Череповце, Нижнем Тагиле. Спад перевозок на железнодорожном транспорте составил 30% в декабре 2008 года и 36 % в январе 2009 года. В строительстве рост объемов работ в декабре 2008 года упал до нуля, темпы роста вводов жилья в 2008 г. упали в 4,5 раза по сравнению с 2007 годом.
Естественно, сокращение производства приводит к росту безработицы. С момента начала кризиса в России потеряли работу более миллиона человек. По оценке Евгения Гонтмахера, известного российского специалиста по вопросам социальной политики, к концу 2009 года в России будет 10 млн. безработных (сейчас 5,8 млн.).
Что предлагает Путин? Установить пособие по безработице 4900 рублей. Форменное издевательство, не нуждающееся в комментариях.
Но вот кому он серьезно помогает — так это приближенным олигархам. Судите сами: одно из первых решений Путина после кризиса — резкое снижение налогов на нефтяные компании. Снижение налогов на нефтяников составит в 2009 году около $6,5 млрд. Одновременно Путин предложил увеличить ЕСН с 26% до 34%. Это налог на зарплаты россиян. Они и так сокращаются, а
Правительство решило увеличить на них налог. Что это, как неадекватные действия, направленные против большинства жителей страны.
Между тем, тихо и без объяснений, Путин выделяет лояльному олигарху Дерипаске $4,5 млрд. для того, чтобы взять под личный контроль компанию "Норильский никель". Ни копейки из этих денег до рабочих "Норильского никеля" не дошло.
Далее он выделяет своим друзьям из "Роснефти" Сечину и Бог-данчикову через госбанки финансовую помощь в размере $4,6 млрд., хотя Роснефть по итогам года имеет прибыль в $13 млрд.. Затем Путин помогает своему приятелю Роману Абрамовичу, выделяя для поддержки его компании "Евраз" сумму $1,8 млрд. На очереди выдача помощи другу национального лидера С.Чемезову ("Ростехнологии"), он просил более $7 млрд.
В целом, Путин через ВЭБ выделил 1,3 триллиона. рублей на погашение внешнего долга корпораций и банков в 2008-2009 годах. Эти баснословные деньги выделяются из Фонда национального благосостояния. Напоминаем, Фонд создан не для поддержки олигархов-банкротов, а для выплаты пенсий.
Расплачиваться за набранные крупными компаниями и банками долги приходиться за наши с вами средства.
Одной из самых скандальных и вредных мер, принятых Путиным, было повышение пошлин на иномарки и введение запретительных пошлин на подержанные машины.
Эти меры направлены на поддержание бизнесов друзей Путина (Чемезова — Автоваз и Дерипаски — ГАЗ). И направлены против подавляющего большинства граждан страны. Во-первых, потому, что это уже привело к росту цен на автомобили, во-вторых, качество российских машин никогда не улучшится без конкуренции, в-третьих, это потеря рабочих мест на Дальнем Востоке (100-150 тысяч человек потеряют работу), в-четвертых, это резкое сокращение таможенных платежей. Количество ввозимых через дальневосточную таможню машин сократилось только в январе в 20 (!!!) раз, с 1000 до 50 штук в день. При этом ОАО "КАМАЗ" объявило о сокращении 3 тыс. рабочих мест, 400 человек сократил "GM-АвтоВАЗ".
Потери для федерального бюджета согласно расчетам Владивостокской таможни составят до $1 млрд., а сборы от таможенных пошлин в 2009 году сократятся минимум на 40%, при дефицитном бюджете..
Отчетливо видна стратегическая линия власти — помощь приближенным олигархам в ущерб подавляющему большинству населения и предпринимателей. Путин поддерживает не рубль, а Рублевку.
Результат — сокращение доходов граждан и рост числа бедных и безработных. Число безработных выросло с 4,74 миллионов человек в сентябре 2008 г. до 5,8 миллионов в декабре 2008 г. Реальные располагаемые доходы граждан в декабре 2008 года упали почти на 12%, реальная зарплата — почти на 5%. Просроченная задолженность по зарплате в целом по стране выросла с 1 августа 2008 г. по 1 января 2009 г. на 80%.
Зато олигархи-банкроты-друзья Путина в шоколаде. Он за наши с вами деньги спасает их бизнесы. И в этом истинный смысл антикризисных действий Правительства.
БЮДЖЕТ
Началось все с официальных заявлений Путина и других высших должностных лиц, что кризиса нет. "У нас есть сложности, но нет кризиса", говорил Путин еще осенью, а другие российские чиновники называли Россию "островом стабильности" на фоне глобальных экономических проблем.
Апофеозом некомпетентности Правительства стало принятие бюджета 2009. Бюджет был принят осенью, когда кризис уже бушевал, исходя из совершенно нереальных параметров:
- инфляция в 2009 году — 8,5% (в 2008 г. она составила 13,3%, на 2009-й прогнозируется примерно на таком же уровне — 13%);
- курс рубля — 24,7 рублей за доллар!!
- рост ВВП 6% (уже сейчас власти признают, что в 2009 году будет падение ВВП);
- цена на нефть — $95 за баррель (!!!), профицит бюджета — 3,7% ВВП (сегодня речь идет о дефиците бюджета как минимум в 7-10% ВВП).
Послушная Дума без особых дискуссий такой бюджет приняла. Когда 12 ноября Совет Федерации одобрил бюджет, нефть стоила $50/баррель. Уже сразу стало очевидно, что бюджет насквозь лживый, его надо принимать заново: принятый закон о бюджете выполнять никто не собирается, и Россия впервые с 1991 года вошла в новый 2009 год без бюджета. Новый проект исходит из более реалистичных цифр, однако, как бы то ни было, в 2009 году ожидается дефицит бюджета в размере 2,5-3,5 триллионов. рублей и дефицит пенсионного фонда в 500 млрд. рублей. Таким образом, все запасы (в начале февраля 2009 г. бюджетные резервы составили около $200 млрд.), накопленные за последние годы от дорогой нефти, будут израсходованы уже в 2009 году. Запас прочности режима — 1 год и, если кризис продолжится дольше, то финансовых ресурсов для выплат пенсий и зарплат у России больше нет. Это и есть путинская стабильность и цена, которую мы заплатили за его безраздельную власть и безраздельную власть его коррумпированного клана.
Оказавшись неспособным к решению антикризисных задач, правительство ввязалось в новогоднюю газовую войну с Украиной, потери от которой оказались огромными. Только прямые потери выручки "Газпрома" от трехнедельного отключения газа составили не менее $2 млрд. (это годовой бюджет крупного российского региона!), а потери бюджета — до $1 млрд. Гораздо важнее репутационные потери: ускорится строительство газопроводов в обход России (в частности, Nabucco), строительство терминалов по импорту сжиженного газа в Хорватии, Польше, Литве, Румынии — "Газпром" будет терять свои традиционные рынки. В последние годы он уже потерял часть рынка СНГ: объемы газового экспорта в СНГ в 2007-2008 гг. упали почти на 10%, а такие страны, как Грузия и Азербайджан, полностью отказались от закупок российского газа.
Подобные действия Путина, наносят прямые многомиллиардные потери российскому бюджету.
ПОВЫШЕНИЕ ТАРИФОВ НА УСЛУГИ ЕСТЕСТВЕННЫХ МОНОПОЛИЙ
Твердо следуя линии на поддержку олигархов и монополий, Путин принял решение повысить тарифы на услуги монополий. Тарифы на электроэнергию в течение года вырастут на 27,5%, на газ — на 25%, железнодорожные перевозки — на 18-20 %.
Рост тарифов на газ и электроэнергию неминуемо скажется на коммунальных платежах. Они вырастут минимум на 30% в течении года и будут расти поквартально также, как и газ с электричеством, подстегивая инфляцию. В январе 2009 года инфляция составила 2,4%, превысив и без того высокий уровень предыдущего года.
КРИЗИС И ЦЕНЗУРА В СМИ
В начале кризиса была жесткая установка на то, чтобы не употреблять слово кризис. Как в советские времена — у них кризис, у нас остров стабильности и процветание.
Потом, уже поздней осенью власти признали, что в России кризис и дозировано стали давать информацию. Тем не менее, наиболее значимые коррупционные решения оказались в поле тотальной, в первую очередь телевизионной, цензуры.
К этим решениям относятся:
1. Выброшенные на ветер $200 млрд., которые пошли на поддержание нереалистичного курса рубля.
2. Выделенные из Фонда национального благосостояния 175 млрд. рублей на поддержку фондового рынка — при том, что рынок упал на 75%.
3. Помощь из Фонда национального благосостояния олигархическим группам (Дерипаска, Абрамович, Роснефть, госбанки).
4. Помощь банкам и последствия этой помощи (отсутствие денег в реальном секторе, утечка средств в валюту).
5. Замалчивание реальных проблем Дальнего Востока, возникших в связи с решением о пошлинах на иномарки.
6. Замалчивание реальной ситуации в моногородах, где останавливаются градообразующие предприятия.
7. Цензура по вопросу о бюджете, крахе пенсионной системы и системы соцобеспечения, в частности, системы льготного обеспечения граждан лекарствами.
8. Последствия газовой войны с Украиной.
Отсутствие широкого общественного обсуждения антикризисных мер привело к крупномасштабному разбазариванию огромных финансовых ресурсов страны и принятию заведомо коррупционных и вредных для России решений.
НАШИ ПРЕДЛОЖЕНИЯ
Неутешительный вывод в следующем:
Созданная Путиным закрытая, авторитарная коррупционная модель государства оказалась неэффективной для решения антикризисных задач. Ни одна из целей не достигнута, огромные ресурсы истрачены. Коррумпированная система оказалась бессильной в борьбе с кризисом. Очевидно, что в период кризиса роль государства возрастает. Однако, когда государство слабое - коррумпировано, когда не работают законы, когда решения принимаются в закрытом режиме — эффект ничтожный, либо отрицательный. Поэтому наши рецепты по борьбе с кризисом — это:
- отмена цензуры, в т.ч. и по вопросу кризиса;
- восстановление политической конкуренции с целью публичного обсуждения стратегии выхода из кризиса;
- восстановление выборов губернаторов и парламентов с целью получить власть, ответственную перед народом;
- отделение суда от исполнительной вертикали с целью борьбы с коррупцией и соблюдения законности;
- разворот во внешней политике с целью восстановления доверия к России со стороны инвесторов.
Таким образом, демонтаж путинизма и восстановления демократии — важнейший инструмент антикризисных действий. Мы считаем, что путинский режим не в состоянии справиться с финансово-экономическим кризисом. Следовательно, его необходимо менять. И начать надо с отставки правительства Владимира Путина, которое в условиях кризиса уже продемонстрировало свою полную беспомощность и вопиющую некомпетентность. Отставка Правительства Путина и есть важнейшая антикризисная мера, без которой остальные меры нереализуемы. Без этого невозможно будет предотвратить масштабную коррупцию при распределении государственной помощи для борьбы с кризисом, вернуть в страну капиталы, использовать средства государства — т.е. наши с вами деньги — максимально эффективным образом. Следовательно, демонтаж путинизма и восстановление в стране демократии — неотъемлемое условие осуществления любых эффективных антикризисных мер, без этого никакие антикризисные планы и действия не дадут результата.
Другими словами, нынешней России необходима полномасштабная политическая реформа.
Что касается конкретных мер экономической политики, которые необходимо осуществлять сегодня, то ниже приведены конкретные предложения Объединенного демократического движения "Солидарность" по этому вопросу, общая идеология которых
Отправлено: 20.02.09 02:49. Заголовок: Путин и кризис Автор..
... необходимости полной смены идеологии и модели антикризисных мер. Сегодняшняя основная стратегия власти — эксклюзивное выделение финансовых ресурсов крупным корпорациям и проектам — в корне неверна. Для решения задачи поддержки внутреннего спроса и оживления деловой активности в экономике следует вместо привилегированных крупных компаний поддерживать малый и средний бизнес (в т.ч. через возврат части уплаченных в прошлые годы налогов) и граждан (через тот же механизм возврата ранее уплаченного подоходного налога, льготные кредиты или прямую финансовую помощь).
Это позволит минимизировать риски неэффективного расходования средств, снизить коррупцию при распределении госпомощи, увеличит шансы на то, что выделенные деньги будут стимулировать именно спрос и оживление экономики, а не вывоз капитала и скупку валюты.
Необходимо предпринять реальные меры по банкротству неэффективных олигархических структур, накопивших огромные долги, расплачивается за которые сегодня государство, - структур Дерипаски, Абрамовича, Чемезова, "Газпрома". Во всем мире банкротство неэффективных корпораций и банков — одна из важнейших мер очистки экономик от "плохих" активов, смены проваливших дело собственников и менеджеров. В России государство делает все, чтобы в первую очередь защитить олигархов, пусть и ценой растраты средств налогоплательщиков. Этому необходимо положить конец — обанкротившиеся олигархи должны понести ответственность за неэффективное управление своими компаниями.
Конкретные предложения объединенного демократического движения "Солидарность" по борьбе с кризисом таковы.
1. Выделять государственную финансовую помощь напрямую гражданам, а не корпорациям.
Вместо выделения государственных средств на поддержку крупных корпораций и избранных банков (стимулирующего скупку лоббистами валюты и новые усилия лоббистов по растаскиванию государственных средств) и выкупа государством кредитов (расходующего деньги всех налогоплательщиков на покрытие рисков, взятых отдельными кредиторами и заемщиками) — выделять средства напрямую гражданам в виде кредитов, возврата сумм уплаченного подоходного налога или прямой финансовой помощи. Это поможет поддержать покупательную способность населения (внутренний спрос) и позволит прекратить нарастающее разворовывание госпомощи лоббистами.
Выделение средств напрямую гражданам особенно актуально в моногородах, зависимых от неэффективных градообразующих предприятий, где социальная напряженность особенно высока, а выделение госпомощи предприятиям-банкротам ведет лишь к коррупции и разворовыванию госсредств.
2. Резко снизить бюджетные расходы на госаппарат, спецслужбы и помощь госпредприятиям, обеспечив условия для снижения НДС. Отменить запланированное повышение ЕСН. Объявить "налоговые каникулы" для малого бизнеса.
Перейти от политики резкого наращивания госрасходов и бюджетного дефицита к политике поддержки предпринимательской активности и внутреннего спроса за счет снижения налогов. Высокие бюджетные расходы сегодня — основное препятствие для снижения налогов. Повышение ЕСН с 2010 г, объявленное правительством Путина, нанесёт непоправимый удар по предпринимательской активности в России, прежде всего малому и среднему бизнесу.
3. Прекратить обман граждан по поводу "недопущения девальвации" рубля и проедание международных резервов Центробанка на искусственную поддержку курса рубля.
Искусственная поддержка рубля приводит к удешевлению импорта и проеданию резервов ЦБ. Необходимо переходить к плавающему обменному курсу рубля, при котором курс определяется без участия ЦБ (не считая сглаживания спекулятивных колебаний, когда курс резко меняется в течение одного дня). Это лучше защитит экономику страны от внешних шоков (падения цен на нефть и т.п.) и позволит сохранить резервы ЦБ для других целей — лучше использовать деньги на прямую поддержку граждан в условиях девальвации рубля, чем сжигать их в безуспешных попытках поддерживать курс рубля на бирже.
4. Бороться с ростом цен. Снижать бюджетные расходы (см. выше). Отменить повышение коммунальных тарифов и тарифов инфраструктурных монополий. Демонополизировать важнейшие рынки.
Инфляция в России продолжает оставаться высокой, особенно сильно растут цены на продукты питания, коммунальные тарифы и тарифы инфраструктурных монополий. Монопольный рынок нефтепродуктов не обеспечивает снижения цен на бензин, адекватного снижению мировых цен на нефть. Завышенные цены и сохраняющаяся высокая инфляция затрудняют выход из кризиса, съедают прибавки к зарплате бюджетников и пенсиям.
5. Отказаться от протекционизма, превращающего российские предприятия в "конторы по выбиванию госпомощи". Отменить решения о повышении ввозных пошлин на иномарки.
6. Развивать реальные инфраструктурные проекты — строительство автодорог, аэропортов, вместо выпуска "инфраструктурных облигаций" на финансирование сооружения неэффективного проекта нефтепровода к Тихому океану. Реализовать политические преобразования, способствующие усилению общественного контроля над расходованием средств на инфраструктурные проекты — восстановить выборность губернаторов регионов и выборы депутатов всех уровней по одномандатным округам.
7. Реализовать программу мер поддержки развития производства продовольствия отечественными сельхозпроизводителями для уменьшения негативных последствий удорожания импорта.
Создать условия свободного доступа сельскохозяйственных производителей на продовольственные рынки городов и товаропроводящие сети, бороться с монополистами в сфере закупок и торговли продовольствием, развивать конкуренцию через поддержку крестьянских фермерских хозяйств, личных подворий, создание потребительских и сбытовых сельскохозяйственных кооперативов.
8. Снять цензуру по вопросу о кризисе. Отменить репрессивное законодательство о профсоюзах. Позволить гражданам свободно обсуждать экономические трудности страны и протестовать против произвола властей и работодателей. Организовать "горячую линию" помощи работникам при увольнениях, сокращениях зарплат и в других ситуациях ущемления их прав.
ЧТО ДАЛЬШЕ?
Действия Путина в условиях кризиса в реальности направлены на поддержку узкого круга олигархических структур, которым выделяются огромные ресурсы. Эти деньги не идут на реанимацию экономики, финансирование новых проектов, выплату зарплат — они идут за границу, на валютный рынок, на спасение близких к Путину олигархов от банкротств.
При этом рубль продолжает обесцениваться, ВВП и промышленное производство — падать, доходы населения — сокращаться, безработица — расти.
Такая "антикризисная политика" России не нужна.
Необходимо спасать экономику, а не олигархов.
На это направлены антикризисные предложения движения "Солидарность".
ОБ АВТОРАХ
Борис Немцов — один из известнейших российских демократических политиков, имеющий за плечами уникальный опыт государственного управления и публичной политики. В 1990-е — эффективный губернатор, в 1997-1998 вице-премьер российского правительства, министр топлива и энергетики.
Многие из предложенных им преобразований, призванных сделать Россию современным демократическим государством с эффективной экономикой, были положены в основу программы социально-экономического развития страны 2000 года, реализация которой позже оказалась провалена президентом Путиным.
В 1997 году Немцов отстоял "Газпром" в жесткой схватке с Вяхиревым и Березовским, не позволив приватизировать компанию за бесценок.
В 2000 - 2003 годах Немцов возглавлял демократическую партию и одноименную фракцию в Государственной Думе "Союз правых сил". В 2004-м, не попав в следующий состав Думы, ушел из политики — однако в 2007-м вернулся в качестве одного из лидеров предвыборного списка партии СПС.
Борис Немцов был категорически против роспуска СПС и вхождения её в кремлевский проект "Правое Дело".
Созданное им и его единомышленниками демократическое движение "Солидарность" - единственная оппозиционная сила России, объединившая представителей всех мало-мальски заметных демократических сил страны.
Владимир Милов — представитель новой генерации российских либеральных политиков. В свои 36 лет он уже имеет за плечами серьезный опыт государственного управления — в 1997-2002 годах он работал в федеральных органах исполнительной власти, всего за 5 лет пройдя путь от ведущего специалиста Федеральной энергетической комиссии до замминистра энергетики. В.Милов был одним из главных разработчиков российских энергетических реформ, пакета законов о российской электроэнергетике, впервые создавших правовую базу для развития и реформирования российской электроэнергетической отрасли, и автором, разработанной в 2002 году концепции реформы "Газпрома", направленной на преодоление нарастающего дефицита газа и предотвращение галопирующего роста цен на газ для российских потребителей. Эта концепция была отметена с порога президентом Путиным, в результате чего сегодня дефицит газа в России ощущается все острее, а цены ускоренными темпами приближаются к европейским.
Добровольно покинув правительство в конце 2002 года, он стал крупнейшим российским независимым экспертом в области энергетики, и получил широкое международное признание. В 2003-2008 годах В.Милов проявил себя как общественный деятель и публицист. Ведет регулярные авторские колонки в ведущей российской деловой газете "Ведомости" и интернет-издании Газета.Ру. А с 2008 года В.Милов включился в политическую деятельность, войдя в состав оргкомитета по подготовке объединительной конференции демократических сил, прошедшей 5 апреля 2008 года в Санкт-Петербурге. На состоявшемся в декабре 2008 года учредительном съезде объединенного демократического движения "Солидарность" Владимир Милов был избран в политсовет и бюро движения.
Борис Немцов, Владимир Милов http://www.grani.ru/Politics/Russia/m.147764.htm
Отправлено: 28.10.09 23:32. Заголовок: Правила инфляции: от..
Правила инфляции: от привычки к пониманию
С точки зрения обывателя, споры экономистов могут не заслуживать внимания. Но если речь идет о деньгах в собственном кармане, не стоит игнорировать аналитиков. Настает время разрыва с привычками. Понимание природы инфляции – теперь не роскошь ученых господ, это необходимость. Кто и что отвечает за наши деньги? И кому выгодны простые ответы из либеральных учебников?
30 сентября 2009 года Институт глобализации и социальных движений (ИГСО) представил свой второй по счету с начала кризиса экономический доклад «Природа мировой инфляции», посвященный проблеме ценовой динамики. Авторы критиковали в нем либеральные аксиомы относительно денежного обращения, выдвигая на первый план ответственность государственной политики и финансового капитала за потребительскую инфляцию в мире.Один из их выводов гласил: общее сокращение спроса в экономике создает условия не только для падения цен на товары, не находящие сбыта, но и для взлета цен на товары сравнительно устойчивого сбыта – потребительские товары. И чем более масштабным оказывается сокращение рынка, тем большим должен оказываться рост цен там, где остался покупатель.
Доклад ИГСО посягнул на либеральную святыню – представление о том, что падение совокупного спроса не может вызывать рост цен. Миллионы специалистов на планете с университетской скамьи приучены считать, что инфляция порождается высоким платежеспособным спросом населения. Общепринятым считается и то, что социальные расходы государства через рост пенсий, пособий и зарплат создают инфляцию. Между тем как на современном уровне развития производства повышение спроса рождает удовлетворяющее его предложение, так и увеличение производства оказывается возможным благодаря технике. Лишь в доиндустриальную эпоху «либеральный закон» мог работать идеально. В наши дни повышение спроса рождает рост цен лишь в условиях объективно ограниченной возможности предложения товара, как это происходило с нефтью и газом накануне кризиса.
Считается, что неолиберальные «гении» разрешили вопрос инфляции. Он был просто изложен и ясен всем. Иное дело, что «ясность» проистекала из крайней упрощенности. Процессы денежного обращения полуосознанно и полунеосознанно вульгаризировались. Первое происходило от желания угодить заказчику: неолиберальные «ученые» прежде всего были идеологами, обслуживающими крупный капитал. Второе порождалось непониманием; экономисты сами себя запутывали. Так они вводили маскирующие действительность понятия, но при этом теряли возможность, пользуясь ими, осознавать реальные монетарные процессы. Для понимания природы инфляции важна категория денежной массы. В классической либеральной теории она трактуется крайне размыто, а не как масса единых денежных знаков, находящихся в обращении (рублей – в РФ, долларов – в США).
Сразу после публикации доклад ИГСО породил не только интерес, а затем пассивное отторжение либеральных читателей, но и резкую критику за «ненаучность». Именно на этом следует остановиться. Основной упрек авторам доклада звучал на редкость ожидаемо и просто: разве не известно, что большой спрос рождает большие цены, снижение его приводит к падению цен? Разве не заполнены графиками таких зависимостей современные учебники экономики? Ответ на это один: либеральные экономисты рассматривают инфляцию исключительно в статике, это уже классика. Между тем существует и динамика. Пропускать ее в научной экономической теории нельзя.
Сокращение спроса действительно порождает снижение цен. Но на этом неолиберальный анализ делает остановку. Он ограничивается фиксацией ситуации. В динамике (реальности, пускай еще только начавшей реализовываться в настоящем кризисе) процессы протекают сложнее. Цены падают до ликвидации товарных заторов, пока излишки не будут распроданы. Там, где таковых нет (то есть там, где спрос не просел радикально), цены растут. Так, хлеб и мыло дорожают в то самое время, когда быстро дешевеет одежда и сложное оборудование. Официальная статистика фиксирует замедление инфляции, на деле потребительская инфляция остается серьезной проблемой.
Сложив низкие цены товаров, не находящих сбыта, и возросшие цены на потребительские товары, официальная статистика легко может констатировать снижение инфляции или даже снижение цен – дефляцию. Показатели за год, как мы это видим в РФ, таким образом приводятся к самому приятному выражению. Но население фиксирует значительный рост цен за тот же период.
Либеральные аксиомы привычны миллионам людей, их изучают в университетах, на них ссылаются «видные экономисты» и чиновники. Даже в обывательское сознание проникло представление, будто рост доходов населения неминуемо порождает рост цен, в то время как порождаться может и их падение. Предложение догоняет спрос, а рост объемов производства снижает себестоимость единицы товара. Либералы, как правительственные, так и «научные», спекулируют ошибками в формулах (разумеется, частично они осознают, что поступают так умышленно). Однако понимание механизмов современной инфляции требует разрыва с догмами, запечатленными в книгах и доверчивых умах.
Кризис порождает падение спроса – снижаются зарплаты; теряя работу, люди теряют и заработок – девальвации обесценивают доходы потребителей. Настает время распродаж. Вслед за ликвидацией товарных заторов обнаруживается сокращение потребительского рынка, что порождает сжатие товарного рынка в целом – уменьшается предложение. То есть масса реализуемых за год товаров снижается, в то время как денежная масса сохранилась прежней либо усилиями властей возросла. Под денежной массой понимается масса национальных денег, находящихся в обращении, золото и валюты других стран не учитываются. Произошедшие изменения создают условия для усиления инфляции по мере углубления спада, что в истории неоднократно происходило. Достаточно посмотреть, что сделала с долларом Великая депрессия заодно с эмиссионной политикой президента Гувера.
Двухлетняя борьба неолиберальных правительств с хозяйственным кризисом привела к любопытным переменам. В результате происходит перераспределение денежной массы в экономике (не только российской, но и мировой) от наемных работников и одновременно основных потребителей к «продавцам», большому бизнесу. На это направлены все антикризисные субсидии финансовым корпорациям. Потребители делаются слабее, а «продавцы» (вся коммерческая надстройка) не могут окончательно решить финансовых проблем, поскольку причина их – в ослаблении рынка. Они расплачиваются государственными деньгами по долгам, восстанавливают оборотный капитал, но от этого трудности ведения дел не проходят.
Достаточно взглянуть на русское автомобилестроение. Компании этого сектора получили огромные деньги, они смогли облегчить тяжесть долгов, но так и остались убыточными. Накачка компаний государственными средствами проблем отрасли не решила и не решит. На инфляцию же увольнения влияют – еще более сокращается внутренний рынок. Автомобили наряду с домами всегда оставались на ценовой вершине потребительской пирамиды. Без необходимых средств у покупателей, они не могут продаваться. Ситуацию не в силах изменить новые модели автомобилей, если только их появление не означает существенное удешевление продукта.
Перспективы российской экономики ясны. Строительная отрасль и автомобилестроение демонстрируют, что ожидает со временем другие сферы производства, по мере того как они лишатся большой доли покупателей. Причем каждый раз проблемы в одной отрасли будут порождать проблемы в других отраслях. Увольнения и урезания зарплат, пока они продолжаются, останутся гарантами продолжения спада.
Снижение объемов продаж оборачивается для каждого предприятия ростом себестоимости единицы товара: массовое производство всегда дешевле серийного. И хотя этот фактор может частично перекрываться падением оплаты труда, никогда нельзя забывать, что предприятия вынуждены содержать помещения, оборудование, а часто и штат, адекватный для большего объема сбыта. Все эти издержки не могут не отражаться на себестоимости.
Сейчас ФРС США активно эмитирует доллар. Механизм Бена Бернанке таков: увеличивать денежную массу на фоне падения продаж, то есть до поры до времени незаметно. Кажется, будто этого не происходит, так как цены на многие товары должны снижаться из-за падения спроса при переполненности складов. Но следующая фаза будет состоять в росте цен. Заглядывая вперед, это можно утверждать с большой долей уверенности. О том, что кризис вскоре подойдет к концу, не стоит вспоминать, это беспочвенная мечта. Лишь эксперты, работающие на правительство, утверждают, что кризис вскоре подойдет к концу, – это такая же иллюзия, как и «пройденное дно».
Странное возмущение критиков доклада об инфляции вызвал анализ причин «исчезновения» денег. С приходом кризиса обилие платежных средств у компаний сменилось их хронической нехваткой, причем чем больше государства искусственно восстанавливали платежеспособность банков, тем хуже становилась со временем ситуация. Деньги из экономики никуда не исчезали (хотя они и «прятались», термин Маркса). Они лишь переставали при вложении возвращаться в прежнем объеме.
Падение потребительских продаж оборачивается проблемами с возвратом вложенных компаниями средств, что порождает проблемы по всей экономической цепи – от маленького магазина до фабрики и гигантского банка. Все это уже продемонстрировал первый год нового большого мирового кризиса. Власти пытаются решать проблему с другой стороны – они раздают средства компаниям, что никак проблему не устраняет.
Даже когда крах либеральной экономической теории станет очевиден всем, ее творцы и фанатичные приверженцы не признают, что покупательная сила современных денег определяется наличием товаров. И только предмет, находящий сбыт, может так именоваться. Настоящий кризис все более превращает производимые предметы в не-товары, то есть в то, что не находит на рынке покупателя. Не имеющие сбыта вещи на рынке не подкрепляют деньги, что делает их более слабыми с покупательной точки зрения. Современная государственная банкнота обладает ничтожной самостоятельной стоимостью (ее стоимость, крайне упрощенно – печать, бумага и краска; затраченный на производство одной банкноты труд ничтожен).
Вес денег на рынке зависит от товаров, что на них можно приобрести, однако сами покупки определяются теми, у кого эти деньги находится в руках. В конечном счете, если потенциальный покупатель базисных для экономики (потребительских) товаров лишен средств, чтобы приобретать нужные ему вещи, то преображение сырья и оборудования теряет для производителей смысл. Бессмысленной делается скупка бумаг тех предприятий, что идут ко дну из-за потери сбыта. Так, ослабление потребителей приводит к ослаблению денег: на товары, сбыт которых продолжается, взлетают цены, поскольку все капиталы устремляются из экономической пустыни в сохранившиеся рыночные оазисы. Без платежеспособного спроса всякое производство и торговля теряют смысл, а наличие у бизнеса огромных средств (часто полученных от государства) ничего не меняет к лучшему. Кризис продолжается.
Экономика не имеет единой теории. Либеральное, абстрактно-рыночное учение никогда не одерживало научной победы над конкурирующими теориями. Маркс и Кондратьев одинаково записаны им в аутсайдеры без всяких научных оснований. Университетские занятия по экономике превращены в способ пропаганды неолиберальной идеологии. Однако заученные догматы все чаще опровергаются жизнью.
Кейнс утверждал: когда нищающие потребители начинают отказываться от дорогих продуктов в пользу более дешевых, то к уже существующим потребителям дешевого продукта добавляются новые, которые изменяют свою структуру потребления. Спрос на дешевые товары растет, а в результате увеличивается цена на них. Повышение спроса повышает цены – этот принцип признается базовым господствующей экономической теорией. Но, как показывают прежние кризисы, потребительская инфляция оказывается большей, чем это могло бы быть, допусти мы хоть на миг мысль, будто повышение спроса перестало рождать рост предложения.
В условиях сжатия рынка одновременно с потребителем в направлении наиболее необходимых, дешевых и наиболее востребованных товаров движутся капиталы. Им нужно приложение и прибыль, они и подталкивают цены вверх. Процесс этот нелинейный: даже в сегментах «здорового спроса» возникают периоды обвала продаж, когда наличие нераспроданного излишка тянет цены вниз. Фазы снижения и повышения цен чередуются. Самого высокого уровня цен (за сравнительно стабильно реализуемые товары) экономика достигает в момент наиболее глубокого падения, когда денег в обращении много, у покупателей их мало и товаров продается мало. Наблюдать подобную ситуацию можно, прежде всего, в ходе больших кризисов, например кризиса 1929–1933 годов.
Марксисты и либералы-рыночники совершенно по-разному понимают, что такое масса денег в экономике. Для первых это только находящиеся в обращении денежные средства. В общепринятой неолиберальной практике денежной массой именуется сумма наличных и безналичных денежных средств, а также других средств платежа. В одну кучу сложены и яйца, и желтки из этих яиц, и воображаемые желтки (фиктивные деньги с банковских счетов). Все эти вещи должны быть разведены, так как иначе невозможно понять многие процессы. Скажем, наряду с государственными деньгами почти всегда существовали частные, «виртуальные» деньги. Это могли быть банкноты, векселя, некие частные расписки, используемые как средства платежа, или даже иностранные деньги. Но все это являлось товаром по отношению к основным деньгам страны, а не подлежало суммированию в виде некой единой массы. Прибегая к такой операции, либералы, установившие эти нормы, одновременно демонстрировали непонимание подлинных процессов денежного обращения и стремились их скрыть в интересах своего класса.
Настоящий кризис, еще только пугающий инфляцией, но не показавший ее силу, начался в 2008 году с окончания кредитного бума. Распространение потребительских кредитов было не симптомом процветания, а знаком надвигающегося крушения. Государства эмитируют национальные валюты. Они стремятся к восстановлению утрачиваемых банками капиталов, полагая, что несут им спасение. На деле неолиберальные правительства вредят кредитной отрасли, как и экономике. Постоянно восстанавливая потери банков-гигантов, власти различных стран сдерживают естественный ход событий, обязанный скорректировать ситуацию. Банки все равно получат удар от кризиса, но рост денежной массы, созданной во имя их оздоровления, станет мощным усилителем инфляции. Нынешний курс «спасения экономик» еще будет признан не только противоречивым, но преступным и вредным.
Перспектива инфляции неотделима от углубления кризиса. Все это еще впереди. Анализ цен и денежного обращения, сделанный ИГСО, является неожиданным с точки зрения принятых неолиберальных аксиом – но, увы, действительность сложнее принятых представлений.
Полемика о кризисе и инфляции имеет общественное значение. И сколь бы «поверхностными» ни казались ученым-либералам идеи левых экономистов, эти идеи делаются необходимыми объективно. Мир не просто вступил в экономический кризис, он не переживает обычной рецессии. Идет ломка фундамента неолиберализма, созданного в три последних десятилетия. Подготовляется изменение надстройки, о чем могут еще даже не помышлять массы тех, кому предстоит эта работа.
Кризис глобального капитализма рождает кризис множества аспектов общественной жизни. То, за что еще недавно давались Нобелевские премии по экономике, выглядит глупым. В обществе просыпается интерес к переменам. Этим переменам есть место и в экономической теории.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 0
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация вкл, правка нет
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума